Факторы влияющие на трансакционные издержки. Факторы, снижающие трансакционные издержки

Сущность и классификация транзакций

Лекция 3. Права собственности и транзакционные издержки

1. Сущность и классификация транзакций

2. Сущность и классификация транзакционных издержек.

4. Сущность и режимы прав собственности.

5. Теорема Коуза и ее значение.

6. Эффективное распределение прав собственности.

Транза́кция или транса́кция (англ. transaction, от лат. transactio - совершение, договор) - минимальная логически осмысленная операция, которая имеет смысл и может быть совершена только полностью (или полностью отменена).

Транзакция - ведение дела, ведение, сделка, дело, трансакция, урегулирование спора, урегулирование спора путем соглашения сторон или компромисса, труды, протоколы.

Трансакция (лат. transactio) – это соглашение, сделка. Понятие «трансакция» было введено в экономику Джоном Р. Коммонсом.

Оливер Уильямсон дал следующее определение трансакции: «Трансакция имеет место тогда, когда товар или услуга переходит от заключительной точки одного технологического процесса к исходной точке другого, смежного с первым. Заканчивается одна стадия деятельности и начинается другая» [Уильямсон, 1996, с. 27]. В соответствии с этим подходом

Транзакция – операция по передаче продукта, ресурса «из рук в руки», т. е. из одной операции (сделки) в другую.

Это могут быть «поставки» как внутри фирмы, так и на рынке, и мы можем говорить как о внутренних, так и о внешних трансакциях, или о внутрифирменных или ры­ночных трансакциях. Трансакция, таким образом, возникает, ког­да имеет место разделение труда [Фуруботн, Рихтер, 2005, с. 55].

Определение трансакции , принятое в отечественной литературе построено на основе идеи Дж. Коммонса: «Транзакция - деятельность человека в форме отчуждения и присвоения прав собственности и свобод, принятых в обществе, которые осуществляются в процессе планирования, контроля за выполнением обещаний, а также адаптации к непредвиденным обстоятельствам».

Классификация транзакций:

1) По отношению к институциональному объекту:

· Внешние транзакции

· Внутренние транзакции.

Например, внутренняя или внутрифирменная транзакция описана у Адама Смита на примере разделения труда при производстве булавок. «Один [рабочий] тянет проволоку, другой выпрямляет ее, тре­тий обрезает, четвертый заостряет конец, пятый обтачивает один конец для насаживания головки; изготовление самой головки требует двух или трех самостоятельных операций» [Смит, 1993].

2) По сферам деятельности:

· Экономические

· Социальные

· Правовые

· Политические

· Этические.

Экономические транзакции – а) процедура передачи товара, ресурса из рук в руки; б) сделка.

Социальные транзакции - социальные действия, которые необходимы для создания и поддержания институциональных ра­мок, в которых осуществляется экономическая деятельность.

Правовые транзакции (Джон Коммонс) - это «отчуждение и присвоение прав собственности и свобод, созданных обществом». Это определение трансакции так­же имеет дело с передачей ресурсов, но уже в юридическом смыс­ле. В нем говорится о передаче подтвержденных законом прав соб­ственности и иных прав.

Политические транзакции – действия как процедуры заключения политических договоров, соглашений.

Этические транзакции – действия как процедуры исполнения неформальных правил. Например, ритуал.

3) По виду операций Джон Коммонс выделял

· торговые транзакции,

· транзакции управления

· транзакции рационирования.

Торговые трансакции операции по передаче прав на материальные ценности и услуги посредством добровольного соглашения между равными по закону сторонами. Торговые трансакции создают в рыночной системе стимулы для производства и поставок материальных ценностей.

Транзакции управления – операции по координации людей, производящих продукты и услуги. Они подразумевают отношения власти и подчинения между узаконенными уровнями иерархии (например, мастер и рабочий). Например, сделка по поводу найма на работу дает право работодателю распоряжаться действиями рабочего, а рабочему обязанность подчиняться. С другой стороны, это дает право рабочему на заработную плату и социальный пакет, а работодателю – обязанность финансировать зарплату и социальный пакет.

Трансакции рационирования - «переговоры по достижению соглашения между несколькими участниками, которые имеют право распределять прибыли и убытки между членами совместного предприятия», осуществляют распределение реального дохода (богатства). Они также подразумевают асимметричность отношений и подчинение между узаконенными уровнями иерархии (например, формирование советом директоров политики дивидендов или разработка госбюджета и налоговой политики правительственными органами). Следовательно, трансакции рационирования распределяют прибыли и убытки от создания материальных ценностей по предписанию верхних уровней власти. Эти стратегические трансакции формируют ограничения на потенциальное содержание торговых трансакций и трансакций управления.

4) По взаимосвязи с другими транзакциями:

· Автономные

· Связанные (с другими транзакциями)

5) По повторяемости:

· Однократные

· Регулярные

6) По сложности:

· Простые

· Сложные

7) По периоду действия:

· Краткосрочные

· Долгосрочные.

8) По степени формальности:

· Формальные

· Неформальные

9) По характеру:

· Товарные

· Институциональные.

Четыре уровня трансакций по О.Уильямсону: разовый (элементарный) обмен на анонимном рынке; повторяющийся обмен массовыми товарами (в отсутствие специфичности активов); повторяющийся контракт, связанный с инвестициями в специфические активы; инвестиции в эксклюзивные активы.

2. Сущность и классификация транзакционных издержек

Транзакционные издержки - это издержки, возникающие при осуществлении трансакций. Они складываются из затрат ресурсов и затрат времени на совершение сделки, а также из по­терь, возникающих вследствие того, что был заключен неполный или неэффективный контракт.

Впервые идея трансакционных издержек появляется в статье Р. Коуза «Природа фирмы» в 1937 году, где он говорит об издерж­ках использования ценового механизма, объясняя их наличием существование фирмы, как альтернативного механизма коорди­нации деятельности [Коуз, 2007 г.]. Коуз не дал точного определения понятия трансакционных издержек и использовал вместо этого выражение «издержки использования ценового ме­ханизма». Свою идею трансакционных издержек и ее связь с об­меном правами собственности он развил в статье «Проблема со­циальных издержек», опубликованной в 1960, в которой он уже использует термин «трансакционные издержки» и доказывает не­обходимость их учета в экономической теории. Коуз выделил следующие механизмы координации деятель­ности людей:

Фирма (организация, иерархия);

Государство.

Использование любого из этих механизмов координации связано как с выгодами, так и с издержками, ни один из них не является бесплатным и не обладает бесспорным преимуществом по сравнению с другими механизмами.

Транзакционные издержки – издержки по координации деятельности субъектов и разрешению конфликта между ними.

Одно из наиболее известных определений трансакционных издержек принадлежит Кеннету Эрроу, который назвал транс­акционные издержки издержками эксплуатации экономических систем. Он сравнил это понятие с понятием трения в физике: «Подобно тому, как трение мешает движению физических объ­ектов, распыляя энергию в форме тепла, так и трансакционные издержки мешают перемещению ресурсов к тем пользователям, для которых они представляют наибольшую ценность.

Институты возникают как реакция на возможные трансак­ционные издержки для того, чтобы обеспечить их минимизацию, увеличив, тем самым выгоды от транзакций.

Сложность изучения транзакционных издержек заключается в том, что многие транзакции из-за высоких издержек не удаются и, значит, не существуют. Поэтому измерить транзакционные издержки достаточно трудно. По этому поводу авторы исследования, проведенного в Великобритании, в ходе ко­торого предпринимались попытки практической оценки транс­акционных издержек в некоторых отраслях, написали: «Трансакционные из­держки - это забавная штука - большая часть из них существует не в реальности, а <…> в мирах, которым не удалось стать реаль­ностью» .

В современной экономической теории предлагается множество вариантов как определения трансакционных издержек, так и их классификаций

Современная неоинституциональная теория утверждает, что трансакционные издержки присущи всем механизмам координации деятельности и выделяет по этому признаку следующие виды трансакционных издержек [Фуруботн, Рихтер, 2005, с. 58]:

· издержки использования рыночного механизма координа­ции деятельности людей - рыночные трансакционные издержки;

· внутренние издержки (внутри фирмы, домохозяйства, государственных учреждений) - управленческие или бюрокра­тические издержки, эти издержки возникают, когда управляющий пользуется правом давать команды внутри организации;

· политические трансакционные издержки - это издержки использования механизма государства, т.е. издержки, связанные с созданием и поддержанием институциональных рамок общества (издержки создания законов, поддержания механизмов защиты правил, установленных государством, и т.д.).

По функциональному признаку:

· Издержки поиска информации (издержки поиска информации и издержки передачи информации) . Первые связаны с поиском информации о продавцах, покупателях и сложившихся ценах, а также с потерями, обусловленными неполнотой и несовершенством найденной информации. Вторые включают затраты на кодирование, передачу сигналов, расшифровку и обучение пользованию системой информации.

· Издержки ведения переговоров и заключения контрактов . Проведение переговоров, заключение и оформление контрактов требуют определенных затрат, которые нередко увеличивают цену товара. Кроме того, сюда относятся потери из-за неудачно заключенных, плохо оформленных и ненадежно защищенных соглашений.

· Издержки вычленения , возникающие из-за проблемы неотделимости. В совместной деятельности трудно измерить производительность каждого фактора производства, невозможна детальная дифференциация при определении платы за некоторые виды услуг (например, транспортные).

· Издержки измерения . Сюда относятся затраты на измерительную технику, на проведение самого процесса измерения, на осуществление мер защиты от ошибок измерения и, наконец, потери от этих ошибок. Уменьшает эти издержки стандартизация продукции, гарантии фирм, торговые марки и другие меры.

· Издержки спецификации и защиты прав собственности.
В эту категорию входят расходы на содержание судебных и государственных органов, находящихся на страже правопорядка, затраты ресурсов на восстановление нарушенных прав, а также потери от плохой спецификации и ненадежной защиты прав собственности.

· Издержки оппортунистического поведения. Термин «оппортунистическое поведение» введен О. Уильямсоном и означает недобросовестное поведение индивида, нарушающее условия сделки и нацеленное на получение односторонних выгод в ущерб партнеру (см. разд. 2.2). Эти издержки касаются постконтрактного поведения и особенно характерны для совместной работы в команде, когда потенциальные возможности каждого полностью неизвестны. Распространены две основные формы постконтрактного оппортунизма – отлынивание и вымогательство. Поэтому издержки оппортунистического поведения складываются из связанных с ним потерь в эффективности, а также затрат, необходимых для ограничения такого поведения.

· Издержки доверия , при росте которого установление «доверия» одновременно проблематично и слишком дорогостояще.

· Издержки конкуренции , связанные с проблемой эгоистического поведения агентов в ситуации конкуренции (например, жульничество), что зачастую оборачивается выгодами для обманщиков и потерями для обманутых.

По времени осуществления процесса контрактации трансакционные издержки Д. Нортом и Дж. Уоллисом делятся на три категории:

· Предварительные (ex ante) относятся к периоду до совершения трансакции, например сбор информации о ценах, возможных альтернативах, надежности контрагента и т.д.

· Текущие (ex interim –бывшие временные) приходятся на момент оформления сделки и процесс обмена, например переговоры и заключение контракта, получение нотариально заверенных документов, страховки, осуществление расчетов и т.д.

· Сопровождающие или постконтрактные (ex post - последующие), например затраты по защите контрактов, контроль за их выполнением, контроль за качеством и т.п. Они могут быть связаны с «отлыниванием» и вымогательством контрагента.

Классификация трансакционных издержек по Д.Норту и Т. Эггертсону:

· издержки поиска цены, товара, продавца, покупателя;

· издержки ведения переговоров;

· издержки составления контрактов;

· издержки мониторинга;

· издержки на принуждение;

· издержки по защите прав собственности .

По периоду действия можно выделить:

1) «постоян­ные» транзакционные издержки, т.е. специфические инвестиции в создание серии транзакций. Совершаются один раз для некоторого количества трансакций. Например, издержки по установлению и защите прав собственности.

2) «перемен­ные» трансакционные издержки», т.е. издержки, величина ко­торых зависит от количества сделок или их объема. Совершаются для каждой трансакции отдельно.

Важнейшей особенностью трансакционных издержек считается то, что они допускают значительную экономию от масштаба: по мере того, как количество однородных транзакций увеличивается, из­держки, приходящиеся на одну сделку (удельные трансакционные издержки), падают .

В целом совокупные издержки общества равны сумме трансформационных издержек, т.е. издержек, связанных с превращением затрат в готовую продукцию, и трансакционных издержек.

Первые определяются технологическими, а вторые – институциональными (правовыми) факторами. Однако обе части совокупных издержек тесно связаны и в известных пределах взаимозаменяемы. ТАИ влияют на выбор способа производства, а изменение технологий и уровня трансформационных издержек может повлиять на количество рыночных трансакций и другие экономические процессы.

3. Факторы, влияющие на величину трансакционных издержек.

Факторы, влияющие на величину трансакционных издержек переговоров:

· характеристики благ,

· характер информации,

· определенность прав участников,

· количество сторон,

· характер отношений между сторонами,

· временные характеристики обмена,

· возможности контроля и наказания,

· поведение сторон.

Экономический об­мен между людьми становится возможным, только когда люди об­ладают правами на обмениваемые блага, эти права осознаны ими и между людьми существует согласие относительно закрепленных прав, и он становится чрезвычайно сложным, когда права соб­ственности четко не определены.

Права собственности - это отношения между людьми, которые возникают вследствие ограниченности ресурсов и относятся к их использованию.

С точки зрения экономической теории, права собственности - это признанное обществом право производить определенные действия.

С юридической точки зрения права собственности – комплекс формальных норм, представляющих собой пучок прав: например, исключительное право владения, распоряжения и пользования чем-либо.

С институциональной позиции права собственности – комплекс формальных и неформальных правил,

Экономическое определение прав собственности шире, чем их юридическое опре­деление, поскольку охватывает не только формальные правила, но и многообразные неформальные социальные нормы, которые регулируют права индивидов использовать ресурсы. Итак, права собственности определяют нормы поведения людей (формальные и неформальные) в отношении ограниченных благ, которые людидолжны соблюдать или нести издержки в виде наказания за несо­блюдение этих правил.

Права собственности, действующие в каждой экономике, устанавливают, как можно получать выгоду от своей собствен­ности и какой ущерб можно причинять другим людям в процес­се пользования собственностью, а какой ущерб причинять нель­зя. Например, в одном государстве разрешено причинять ущерб конкуренту, производя более качественные и дешевые товары, но нельзя застрелить человека, нарушившего границу ваших вла­дений, даже если очевидно, что он посягает на ваше имущество. В другом государстве может действовать иная система прав соб­ственности: вы можете иметь право убить человека, вторгшегося в ваше владение, но вам запрещено продавать товары по ценам, ниже установленного государством минимального предела.

Права собственности часто бывают расщеплены или рассре­доточены, и каждое из правомочий, входящее в пучок прав соб­ственности (the bundle of rights), может быть предметом обмена. После того, как совершится обмен, права, соединяются в новые пучки и ценность блага меняется в зависимости от того, какие права вошли в новый пучок.

Рас­щепление права собственности на отдельные правомочия и воз­можность обмена отдельными правомочиями: использовать; потреблять; истощать; разрушать; улучшать; разрабатывать; преобразовывать; продавать; дарить; за­вещать; закладывать ресурс; сдавать в аренду

Экономисты обычно пользуются более коротким перечнем, который включает:

Право использования актива (usus), которое определяет, какие способы использования актива являются законными;

Право получать доход, приносимый активом (usus fructus);

Право изменять форму актива и его субстанцию (abusus);

Право передавать актив другим лицам по взаимосогласо­ванной цене, т.е. право отчуждать актив.

Правомочия собственника:

1. Право владения (ius. possendi), заключающееся в «физическом контроле над собственностью и в намерении осуществлять исключительный контроль» в том числе посредством представителей владельца, агентов»;

2. Право пользования (ius utendi) , т. е, личного использования вещи. Право собствен­ности ограничивается вещами, которые могут использоваться исключительно собственниками и могут быть определены четко и недвусмысленно. Исключительное право использования не мо­жет применяться в отношении воздуха, текущих в реках вод, вод открытого моря и т.д. Применительно к этим ресурсам концепции собственности, которые используются в континентальном праве, не работают.

3. Право распоряжения или управления (ius abutendi). Решение, как и кем вещь может быть использована.Собственник имеет неогра­ниченное право распоряжения своей вещью (если его действия не противоречат другим законам и не нарушают прав третьих лиц).

4. Право присвоения или право на доход (ius fruendi) , т е. на блага, проистекающие от предшествующего личного использования вещи или от разрешения другим лицам пользоваться ею.

5. Право на остаточную стоимость (право суверена, ius vindicandi) - право на отчуждение, потребление, проматывание, изменение или уничтожение вещи.

6. Право на безопасность , гарантирующее иммунитет от экспроприации;

В экономической науке ещё в XIX веке в некоторые экономисты высказывали догадку, что в реальной экономике заключение сделок между агентами связано с определенными издержками. Одним из таких ученых был родоначальник австрийской школы Карл Менгер.

В научный оборот понятие трансакционных издержек было введено Рональдом Коузом в 30-е годы в статье «Природа фирмы». Возникновение трансакционных издержек он связывал с необходимостью вступать во взаимодействия – заключать договора. По мнению Коуза наличие трансакционных издержек объясняет возникновение фирм: люди объединяются в фирмы, отказываясь от части экономической свободы, так как в противном случае им бы пришлось иметь дело с многочисленными партнерами (поставщиками сырья, покупателями готовых товаров, инвесторами, государственными чиновниками и т.д.) От самостоятельно действующего индивида это потребовало бы очень высоких затрат на переговорный процесс. Такие затраты Коуз назвал трансакционными издержками.

Возникновение трансакционных издержек связано с действием ряда причин. Так, в реальном мире информация не является полной; экономические агенты действуют не рационально; права собственности не чётко определены; совершение сделок требует издержек.

Возникает вопрос: какие факторы оказывают влияние на величину трансакционных издержек? Лауреат Нобелевской премии по экономике за 1993 год Дуглас Норт называет:

1. Размер рынка: когда отношения персонифицированы, издержки снижаются. Наоборот, обезличенные отношения требуют больших затрат по заключению контрактов.

2. Необходимость измерений товаров, подлежащих обмену.

3. Система принуждения как реакция на развитие контрактных отношений, но не совершенная и не способная обеспечить принуждение в полной мере.

4. Идеологические установки и представления индивидов.

В рамках институциональной экономики учёные выделяют различные виды трансакционных издержек.

Наиболее простая классификация трансакционных издержек предложена Полом Милгромом и Джоном Робертсом (рис. 5.3). Критерий подобной классификации – механизм взаимодействия между людьми – либо согласования-координации, либо привлечения-мотивации.

Рис. 5.3. Классификация трансакционных издержек

по Милгрому-Робертсу

Издержки координации направлены на то, чтобы обеспечить временное и пространственное соответствие участников трансакции. Издержки мотивации связаны с соблюдением взаимных обязательств в рамках контракта. Возникают по причине неполноты и несовершенства информации, а также оппортунизма. Как правило, данная классификация используется во внутрифирменном взаимодействии.

Расширенную классификацию трансакционных издержек предложили Трауиин Эггертсон и Дуглас Норт. Критерий – решение различных задач хозяйствующими субъектами.

1. Издержки поиска информации. Джордж Стиглер об издержках поиска информации говорил: «Информационные издержки – это транспортные издержки на преодоление пути от незнания до абсолютного знания, причём до конца этот путь удаётся пройти немногим». Выделяют четыре основных сферы поиска:

а) приемлемой цены;

б) информации о качестве имеющихся товаров и услуг;

в) информации о качестве продавцов;
г) информации о качестве покупателей.

В целом издержки поиска информации складываются из затрат времени и ресурсов, необходимых для ведения поиска; потерь, связанных с неполнотой и несовершенством приобретаемой информации.

2. Издержки ведения переговоров и заключения контракта. Всю совокупность данных издержек можно разделить на следующие группы:

а) издержки коммуникации – затраты, связанные с непониманием контрагента по причине языковых, культурных различий;

б) стратегические издержки – затраты на арбитров, если контрагенты не могут договориться друг с другом, на дорогие приёмы, на проведение аукционов;

в) издержки затягивания переговоров.

Между издержками ведения переговоров (результатом является содержание заключаемого контракта) и издержками заключения контракта (фиксация содержания контракта тем или иным способом) граница достаточно условная.

Рынок требует отвлечения значительных средств на проведение переговоров об условиях обмена, на заключение и оформление контрактов. Основной инструмент экономии такого рода затрат – стандартные (типовые) договоры.

3. Издержки измерения. Сюда относятся затраты на соответствующую измерительную технику, на проведение собственно измерения, на осуществление мер, имеющих целью обезопасить стороны от ошибок измерения и, наконец, потери от этих ошибок. Издержки измерения растут с повышением требований к точности.

Громадная экономия издержек измерения была достигнута человечеством в результате изобретения стандартов мер и весов.

Не все издержки измерения можно отнести к трансакционным. К ним можно отнести те издержки, которые связаны с демонстрацией товара, его количества и качества. Ту часть издержек измерения, которая предопределена технологией, следует отнести к трансформационным.

4. Издержки спецификации и защиты прав собственности. В эту категорию входят расходы на содержание судов, арбитража, государственных органов, затраты времени и ресурсов, необходимых для восстановления нарушенных прав, а также потери от плохой их спецификации и ненадежной защиты. Некоторые авторы (Д. Норт) добавляют сюда же затраты на поддержание в обществе консенсусной идеологии, поскольку воспитание членов общества в духе соблюдения общепринятых неписаных правил и этических норм является гораздо более экономным способом защиты прав собственности, чем формализованный юридический контроль.

Пример издержек защиты прав собственности – определение границ между соседними государствами или садовыми участками.

5. Издержки оппортунистического поведения. В основе оппортунистического поведения лежит несовпадение экономических интересов. Институционалисты утверждают, что если издержки, связанные с уклонением от выполнения условий контракта окажутся меньше, чем выгоды, которые принесёт такое уклонение, экономический агент выберет ту или иную форму оппортунистического поведения.

Важным условием возникновения оппортунизма является асимметричность контракта в пользу одной стороны. Например, недостоверность условий сделки, известная одной стороне и неизвестная другой, может привести к созданию предпосылок оппортунистического поведения, когда одна из сторон ориентируется на изменение условий контракта. Так, асимметрия экономического обмена в процессе найма рабочей силы возрастает в пользу покупателя (работодателя) пропорционально снижению специфичности и уникальности трудовых ресурсов.

Таким образом, в отличие от неоклассического подхода, изучающего трансформационные издержки, которые сопровождают процесс физического изменения материала, трансакционные издержки направлены не на производство товаров, а на взаимодействие между людьми. Схематично данное отличие между трансформационными и трансакционными издержками можно представить на рис. 5.4.

Клод Менар, центр АТОМ, Университет Париж - 1 - Сорбонна

В своей книге «Мера всех вещей» (2002) Алдер подчеркивает существенные отличия в системах измерения, принятых на протяжении веков в секторах экономики, функционировавших в рамках одной и той же политической системы. Например, до революции конца XVIII в. во Франции и связанного с ней введения метрической системы вес «фунта» хлеба не совпадал с весом «фунта» железа. Подобная ситуация со всей очевидностью затрудняла торговлю, делая возможным оппортунистическое поведение торговцев. В терминах современной экономической теории трансакционные издержки оказывались очень высокими.

Осознание экономистами важности проблем, связанных с измерением, было весьма длительным процессом, и еще больше времени понадобилось для выработки соответствующих научных концепций. Авторство концепции трансакционных издержек принадлежит лауреату Нобелевской премии в области экономики 1991 г. Рональду Коузу. Осознание важности этой простой на первый взгляд идеи для экономической теории и для нашего понимания того, как функционируют «реальные» экономики, происходило медленно, а значительное число вариантов ее применения и сегодня остается недостаточно изученными. Несмотря на эти трудности, в последние двадцать лет наше понимание трансакционных издержек существенно продвинулось вперед. Произошедший переворот, который совершенно обоснованно может быть назван «Коузианской революцией», положил начало двум направлениям в рамках исследовательской программы новой институциональной экономики. Первое направление касается прежде всего институтов на макроуровне, определяющих общие правила игры при осуществлении трансакции. Примерами подобных институтов, от которых зависят различные варианты организации трансакций и величина трансакционных издержек, являются юридическая система, контрактное право, режим прав собственности. Первое направление в исследованиях чаще всего ассоциируется с именем Дугласа Норта, который так же получил Нобелевскую премию в 1994 г. Другое направление связано с изучением организации трансакций на микроуровне, или, выражаясь словами Р. Коуза, «институциональных структур производства». Основная идея здесь заключается в признании существования альтернативных вариантов организации трансакций, среди которых наиболее значимы рынки, интегрированные фирмы и гибридные соглашения (например, сети фирм). Экономика трансакционных издержек позволяет объяснить возникновение и природу этих различных соглашений, а также основания выбора между ними. Оливер Уильямсон сыграл решающую роль в развитии данного направления.

Хотя я буду использовать наработки, сделанные в рамках обоих направлений, настоящая глава будет посвящена преимущественно концептуальным основаниям этих наработок. Глава включает в себя несколько параграфов. В § 2 анализируется теорема Коуза, ставшая источником многочисленных исследований в экономической теории, а также в правоведении и социальных науках. Современное видение теоретических основ представлено в § 3 . В § 4 обсуждаются делаемые представителями новой институциональной экономики допущения. Основные параметры трансакций рассматриваются в § 5 . Факторы, влияющие на величину трансакционных издержек, являются предметом § 6 . В последнем параграфе мы кратко обсуждаем вопрос измерения трансакционных издержек. В заключение сюжеты настоящей главы увязываются с другими главами учебника. В действительности эта глава посвящена преимущественно теоретическим вопросам с краткой отсылкой к эмпирическим данным. Сами эмпирические данные детально представлены в других главах учебника, на которые указывают соответствующие отсылки в тексте.

Литература, посвященная так называемой «теореме Коуза», столь обширна, что здесь не представляется возможным подытожить даже малую ее часть. Моя задача значительно скромнее, она заключается в представлении теоремы и описании новых перспектив, открытых ею в экономическом анализе (и более широко в смежных с ним дисциплинах).

Идея, легшая в основу теоремы, была предложена в ставшей сегодня классической статье Р. Коуза «Проблема социальных издержек». Эта большая статья была впервые опубликована в 1960 г. в Journal of Law and Economics . Однако сам автор не говорит ни о какой теореме. Он подробно обсуждает теории благосостояния, особенно в традиции А. Пигу, использовавшего понятие внешних эффектов для объяснения необходимости государственного вмешательства. Коуз подверг сомнению подобную логику, утверждая, что четкая спецификация прав собственности - вот ключевой фактор, определяющий потенциальную роль государства и ее пределы. Предыстория статьи сегодня хорошо известна во многом благодаря исследованию Джорджа Стиглера (Stigler, 1988, р. 75 sq.). Исходным импульсом к написанию Коузом статьи стала экспертиза, сделанная им для Федеральной комиссии по связи, в рамках которой он поставил под сомнение принятую практику распределения радиочастот. Коуз главным образом утверждал, что если бы права на использование радиочастот были четко определены, то рынок обеспечил бы их эффективное распределение. Затем в ходе семинара, организованного в Чикагском университете, он показал применимость своей идеи ко всем формам прав собственности. Как живо описывает Стиглер, реакция слушателей в течение какого-то часа поменялась с презрительного недоверия на всеобщий энтузиазм. Позднее именно Стиглер назвал Центральный аргумент, развитый Коузом, «теоремой Коуза».

В статье Коуза представлены две версии его основной идеи, и их интерпретация с самого начала вызывала множество споров. В первой части статьи Коуз предполагает существование мира с нулевыми трансакционными издержками, т.е. экономической системы, в которой координация посредством ценового механизма происходит без издержек, - подобное допущение обычно делается в моделях совершенной конкуренции. В данных условиях «конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правовой позиции [сторон обмена], если предполагается, что ценовая система работает без издержек» (Коуз, 1993, с. 94; курсив мой. - Авт. ). Это утверждение может быть названо первой теоремой Коуза . В мире с нулевыми трансакционными издержками итоговое распределение ресурсов не зависит от исходных институтов (в рассматриваемом случае - от юридического распределения прав собственности). Смысл данного тезиса заключается в том, что если права четко специфицированы и издержки их обмена равны нулю, агенты смогут обмениваться своими правами вплоть до достижения ситуации, когда каждый окажется полностью удовлетворенным набором находящихся у него в распоряжении правомочий. Действительно, «с помощью рыночных трансакций всегда возможно изменить изначальное юридическое разграничение прав» (Коуз, 1993, с. 103). Аналогичный результат получается с помощью модели всеобщего равновесия без учета информационных издержек. Подчеркнем, что такой исход требует хорошей спецификации прав собственности. Основываясь на допущении нулевых издержек, в рамках доминирующего направления (mainstream ) возникло значительное число исследований, акцентирующих необходимость четкой спецификации прав для достижения оптимального результата.

Основная проблема с подобной интерпретацией в том, что акцент делается исключительно на спецификации прав собственности, а принципиально важное допущение о нулевых трансакционных издержках оказывается забытым. Однако сам Коуз постоянно напоминал, что главный смысл его аргумента заключается как раз в том, чтобы показать последствия существования ненулевых трансакционных издержек, т.е. отличных от нуля издержек использования ценовой системы (или любой другой технологии координации действий). Если признается существование ненулевых трансакционных издержек, то условия обмена коренным образом изменяются. Основной аргумент развит в шестом разделе статьи «Проблема социальных издержек», и целый абзац из нее заслуживает дословного цитирования. Коуз начинает раздел с утверждения, что допущение о равенстве нулю трансакционных издержек в действительности следует признать «очень нереалистическим» (Коуз, 1993, с. 103). Затем он продолжает: «Для осуществления рыночной трансакции необходимо: выявить - с кем желательно заключение сделки; распространить информацию о том, что некто желает вступить в сделки и на каких условиях; провести переговоры, ведущие к заключению сделки; провести расследование, чтобы убедиться в том, что условия контракта соблюдаются, и т.п.» (Там же). Как только связанные с этими действиями издержки принимаются во внимание и их невозможно избежать, «изначальное разграничение законных прав влияет на эффективность действия экономической системы» (Там же, с. 104; курсив мой. - Авт. ). Данное утверждение можно назвать второй теоремой Коуза - и единственно важной, по его собственному мнению. В действительности именно потому, что трансакционные издержки существуют и значительно отличаются от нуля, оказываются значимыми альтернативные способы организации трансакций, например фирма. Только при условии ненулевых трансакционных издержек институты имеют значение. Фундаментальной экономической проблемой становится «выбор подходящих социальных установлений, помогающих справляться с вредными последствиями [существования трансакционных издержек]. Все решения имеют свои издержки...» (Коуз, 1993, с. 107), и только сравнительный анализ эффективности альтернативных институциональных соглашений в снижении трансакционных издержек следует признать удовлетворительным, как с теоретической, так и с практической точек зрения, подходом.

Исследовательская программа теории трансакционных издержек и, в более общем плане, неоинституциональной экономики имеет своим исходным пунктом именно вторую теорему. Примером конкретной реализации этой программы среди прочего можно считать главу с анализом постсоветской приватизации в настоящем учебнике. Хотя из указанной главы становится ясно, что теорию трансакционных издержек нельзя считать универсальным рецептом, она тем не менее служит путеводной нитью в процессе реструктурирования институтов и организаций на основе четкой спецификации прав собственности, создания организационных структур, обеспечивающих их обмен, и сравнения возникающих при этом издержек. Что представляют собой издержки, связанные с обменом правомочиями, и каким образом концепция трансакционных издержек помогает решить конкретные экономические проблемы?

Как и любую новую идею, концепцию трансакционных издержек пока нельзя признать полностью устоявшейся, что часто приводит к некоторой путанице. Чтобы проиллюстрировать ее, сошлемся на существенно отличающиеся определения трансакций, данные в одном из наиболее активно цитируемых экономических словарей - Новом Палгрейве (1987) двумя известными исследователями. С одной стороны, Юрген Ниханс идентифицирует трансакции как любые обмены на рынке, т.е. сводит трансакционные издержки к издержкам использования ценового механизма, что вполне в духе работ Коуза (Coase, 1937) и Эрроу (Arrow, 1974). С другой стороны, Стивен Ченг предлагает более широкое толкование трансакций, видя в них любые формы организации экономической деятельности. В последнем случае трансакционные издержки означают издержки, связанные с альтернативными вариантами организации, - эта точка зрения характерна для позднего Коуза (Coase, 1960; 1991), Норта (North, 1981) и Уильямсона (Williamson, 1985).

Представляется, что в современной литературе превалирует именно второй подход, потому что он лучше подчеркивает идею сосуществования альтернативных и конкурирующих вариантов организации обменов как ключевой характеристики рыночной экономики. Таким образом, я предлагаю назвать трансакцией любой трансферт прав пользования товарами и/или услугами между технологически разделяемыми единицами . Следует заметить, что предлагаемое определение не сводится исключительно к трансферту прав собственности. Это было бы равносильно признанию трансакциями исключительно трансфертов на рынке. Акцент, сделанный на праве пользования, позволяет расширить концепцию: теперь принимаются во внимание трансакции и внутри организаций (например, между подразделениями мультидивизиональной фирмы), и в рамках иных соглашений (например, в планируемой из центра экономике), при которых передача прав не связана с трансфертом прав собственности. Таким образом, трансферт прав собственности представляет собой частный случай более широкого процесса.

Ближайшее последствие сформулированного выше подхода заключается в том, что расширяется и наше понимание концепции трансакционных издержек. Здесь я воспроизвожу определение трансакционных издержек О. Уильямсона (Уильямсон, 1996, с. 28), согласно которому они включают «сравнительные затраты на плaнирование, адаптацию и мониторинг выполнения задачи, характерные для альтернативных структур управления». Другими словами, трансакционные издержки возникают при любых вариантах организации трансакций, включая рынки, поэтому ключевой вопрос касается выбора наиболее эффективной из доступных альтернатив управленческой структуры, а также роли институциональной среды в качестве детерминанта этого выбора. Наиболее показательным примером понятых подобным образом трансакционных издержек будут издержки, связанные с подготовкой и реализацией контракта. Они состоят из ex ante издержек разработки, согласования и включения в текст контракта гарантий его выполнения, а также из ex post издержек, связанных с неполнотой контракта и необходимостью его корректировки по мере осуществления, из-за выявления пропусков, ошибок и непредвиденных обстоятельств (Williamson, 1996, р. 379; Tirole, 1988, р. 29).

Говоря более обобщенно, что представляют собой эти издержки? Полезно различать прямые издержки организации специфической трансакции и косвенные издержки; производные главным образом от институциональной среды (например, общие издержки разработки и применения контрактного права). В данном параграфе я остановлюсь на прямых издержках (чтобы вернуться к вопросу о косвенных издержках в § 7). Как уже было отмечено ранее, согласно Коузу (Coase, 1937; 1960) и Дэлмэну (Dahlman, 1979), издержки подразделяются на ex ante (до заключения контракта) и ex post (после). Издержки ex ante часто определяются как «чернильные издержки», так как они связаны с подготовкой условий, необходимых для осуществления трансакции. Четыре аспекта здесь особенно значимы. Во-первых, существуют издержки поиска партнера, заинтересованного в совершении сделки. Во-вторых, необходимо оценить общие условия сделки, не забывая о вероятности наступления некоторых непредсказуемых заранее событий. В-третьих, даже предсказуемые события подчас очень трудно оценить так, чтобы точно определить условия осуществления трансакции. Вот почему так много контрактов сознательно оставляют неполными. В-четвертых, необходимы гарантии (залог/депозит и т.д.), особенно в случае трансакций, приводящих к возникновению взаимной зависимости между их участниками и/или осуществляемых между партнерами с неизвестной или сомнительной репутацией. Издержки ex post касаются в основном применения положений подписанного контракта. Во-первых, обычно требуются ресурсы для доведения сделки до конца, т.е. для проверки выполнения ее сторонами контрактных обязательств. Во-вторых, за исключением полностью самореализующихся соглашений совершение трансакции может потребовать вмешательства третьей стороны, суда или приемлемого для сторон сделки арбитра. Издержки, возникающие в процессе вмешательства третьей стороны, особенно высоки, если некоторые характеристики трансакции нельзя наблюдать напрямую, или это доступно лишь ее непосредственным участникам, а не третьей стороне. В-третьих, учитывая неполноту контрактов и изменение обстоятельств, появляется потребность в адаптации к ним способов организации взаимодействия, т.е. в связанной с издержками процедуре перезаключения контрактов.

Подводя промежуточный итог, отметим, что любой вариант организации взаимодействий требует ресурсов. Совершение сделок на рынке означает использование ценового механизма: поиск и сравнение цен, их интерпретация, осуществление платежей и т.д. Перенесение трансакций внутрь фирмы оборачивается возникновением внутрифирменной бюрократии и ростом административных издержек. Планирование трансакций в рамках межфирменных соглашений рождает потребность во внимательной разработке контрактов и процедур контроля над их исполнением, как это происходит, например, в сетях (подробнее о сетях см. главу II.2 настоящего учебника, написанную А. Олейником). В простейшей модели эти издержки могут быть представлены как «налоги», взимаемые при выборе той или иной формы организации трансакций и влияющие на бюджетное ограничение участников обмена..gif" border="0" align="absmiddle" alt=", где р - относительная цена их обмена, а бюджетные ограничения участников и их функции предпочтения являются заданными (рис. I.3.1
)..gif" border="0" align="absmiddle" alt=" и если агент стремится к изменению ее содержания с помощью связанных с издержками трансакций, то в итоге бюджетное ограничение сдвигается с исходной линии формула" src="http://hi-edu.ru/e-books/xbook848/files/120-2.gif" border="0" align="absmiddle" alt=".

Какой бы грубой ни казалась данная модель, оно хорошо иллюстрирует последствия существования ненулевых трансакционных издержек. Как только для организации взаимодействий начинают требоваться ресурсы (в данном случае для координации действий с помощью ценового механизма), автоматически возникают новые ограничения и не исключено, что альтернативные механизмы - рынок или сеть - могут оказаться оптимальными для перераспределения прав пользования. Итак, анализ трансакционных издержек невозможно отделить от процедуры выбора между альтернативными вариантами организации трансакций (см. главу I.5 в настоящем учебнике, написанную К. Менаром). Экономические агенты сталкиваются при осуществлении данного выбора с серьезными трудностями, что затрудняет нахождение ими эффективных решений.

Почему так происходит? Здесь мы ступаем в область, вызывающую активные споры и дискуссии. Практически все экономисты, обращающие серьезное внимание на трансакционные издержки как ключевой фактор в объяснении использования выгод разделения труда через выбор наиболее адекватных вариантов организации трансакций и содействие развитию значимых институтов, соглашаются с тем, что человеческое поведение не укладывается в рамки традиционных подходов в экономической науке. В действительности представителями теории трансакционных издержек (и вообще новыми институционалистами) делается два допущения относительно человеческого поведения, существенно расходящиеся с взглядами сторонников стандартной неоклассической теории. Первое касается ограниченной рациональности агентов, а второе - их оппортунистического поведения. Объяснить факт существования трансакционных издержек можно и без этих двух допущений. Действительно, ситуация радикальной неопределенности или асимметричность располагаемой агентами информации могут обусловить возникновение трансакционных издержек. Однако предположение относительно ограниченной рациональности и оппортунистического поведения агентов существенно усиливает аргументацию в пользу ненулевых трансакционных издержек, особенно в условиях взаимной зависимости между участниками сделки (более подробно об этом речь пойдет в следующем параграфе). Подчеркнем, что значима именно комбинация двух допущений. Если бы агенты были ограниченно рациональны, но не вели себя оппортунистически, то они могли бы согласовывать свои действия, хотя и с издержками, избегая при этом трудностей с исполнением контрактов. А если бы агенты были оппортунистами и совершенными калькуляторами одновременно, то они смогли бы предусмотреть и включить в контракт все необходимые меры предосторожности.

Допущение того, что агенты лишь ограниченно рациональны, первоначально было сформулировано Г. Саймоном (Simon, 1957). Эта идея была воспринята экономистами весьма подозрительно, а многие из них продолжают отказываться от ее использования, так как оно существенно затрудняет математическое моделирование, в отличие от стандартной гипотезы о совершенно рациональных агентах. Однако число ссылок на это допущение как в микроэкономике, так и в макроэкономике постоянно растет. Совершенная, или полная, рациональность предполагает оптимальное использование агентами всей доступной им информации для максимизации своей полезности, тогда как ограниченная рациональность означает обладание агентами весьма посредственных способностей к поиску, обработке и адекватному использованию доступной информации. Иначе говоря, ограниченно рациональные агенты имеют:

• ограниченные познавательные, или когнитивные, способности, что в итоге приводит к использованию ими лишь части релевантной информации. Даже если в некоем идеальном мире им была бы доступна вся релевантная информация, они бы включали в свои расчеты только ее часть;
• ограниченные способности к оптимизации своего поведения на основе обработанной информации - их целью является, скорее, заданный уровень удовлетворения (satisfaction ), а не его максимизация. Ограниченно рациональные агенты используют в процессе принятия решения значительно более грубые и простые критерии, чем это обычно предполагается в стандартных учебниках (Simon, 1978, р. 6).

Согласно Саймону, агенты «стремятся быть рациональными, но им удается это лишь в ограниченных масштабах» (Simon, 1961, p. xxiv). С экономической точки зрения большинство новых институционалистов согласны с тем, что экономические агенты являются калькуляторами, при принятии решений они сравнивают выгоды и издержки. Но действительно значимым следует признать факт ограниченности подобных способностей. Он имеет самые серьезные последствия для экономической теории. «Сильное» допущение относительно рациональности (strong rationality assumption ), делаемое в большинстве стандартных экономических моделей, означает веру в способность агентов, несмотря на все трудности, к максимизации и нахождению оптимального решения. В соответствии со «слабым» допущением, сформулированным Саймоном и формализованным Раднером (Radner, 1975), чаще всего агенты не могут совершать подобные расчеты, и они вынуждены принимать решения на основе весьма смутных представлений об альтернативах. Следовательно, они довольствуются более простыми, чем максимизация, критериями (например, устанавливают цену на основе издержек и некоторой маржи - см.: Cyert, 1988, chap. 7, p. 120 sq.). Подобные предположения вызывают серьезные теоретические трудности, одна из которых связана с необходимостью введения специальных (ad hoc ) критериев (Langlois, 1990). Возможным способом решения возникающих проблем было бы обращение к сравнительной перспективе: агенты не ориентируются на некий идеальный критерий оптимального решения, а сравнивают преимущества и недостатки ограниченного числа альтернативных решений, выбирая то, которое представляется самым удовлетворительным и связанным с наименьшими издержками. Иначе говоря, агенты используют сравнительный подход, принимая решения на основе несовершенной информации и неполных расчетов. Именно это Уильямсон назвал (Williamson, 1985, р. 30) допущением «средней рациональности» (semi-strong rationality assumption ). В итоге большинство решений оказываются неоптимальными, но разумными, сделанными с учетом весьма ограниченного числа альтернатив.

Принятие указанного допущения приводит к следующим последствиям. Во-первых, постоянно принимая неоптимальные решения, агенты становятся генераторами неопределенности, ведь окружающие лишаются уверенности в правильности своего выбора. Следовательно, неопределенность приобретает эндогенный характер. Во-вторых, осознание ограниченности своих когнитивных способностей может обусловить стремление агентов к расширению возможностей выбора через совместную с окружающими когнитивную деятельность. Так, «осознание» ограниченной рациональности создает стимулы к кооперации . В-третьих, знание об ограниченных способностях окружающих в обработке информации одновременно рождает стремление воспользоваться этим к своей выгоде с помощью обмана, отлынивания и т.д. Подобное знание питает, таким образом, оппортунизм агентов.

Анализ последствий ограниченной рациональности совершенно логично приводит к другому допущению касательно поведения агентов, а именно оппортунизму . На это допущение многократно указывал Уильямсон, позднее к дискуссии присоединились Коуз (Coase, 1988b, chap. 4) и Норт (North, 1990, chap. 3, p. 17 sq.), a альтернативные подходы к феномену оппортунизма представлены в работах представителей радикально гетеродоксных теорий (Noorderhaven, 1996) и ряда социологов (Granovetter, 1985). Радикалы утверждают, что допущение оппортунизма возвращает теорию трансакционных издержек назад к доминирующему направлению, ибо оно связано с восприятием людей как калькуляторов. Некоторые представители социальных наук аналогичным образом доказывают, что данное допущение равносильно признанию недостаточной социализации людей, что противоречит результатам ряда исследований социального поведения. Подобные аргументы частично подтверждаются последними наработками в области экспериментальной экономики, согласно которым социальные связи важны для объяснения экономического выбора. Идея относительно оппортунистического поведения агентов представляется важной по крайней мере по двум причинам. С одной стороны, она подтверждает восприятие экономических агентов как калькуляторов, несмотря на присутствие в поведении и других мотивов, и это вполне согласуется с результатами экспериментальной экономики. Способность к осуществлению расчетов открывает перспективы для создания внутренне непротиворечивых моделей. С другой стороны, акцент на оппортунизме не исключает принятия во внимание других поведенческих мотивов. Из допущения оппортунизма совершенно не следует, что агенты - совершенные эгоисты, игнорирующие других и лишенные каких-либо альтруистических устремлений, а в их поведении нет места доверию или другим мотивам. Более гибкая интерпретация сводится к тому, что в мире, где царят неопределенность, неполнота и асимметричность информации, агенты заняты поиском возможностей, а это требует расчетов, а значит, оправдывает и существование экономической науки. Иными словами, агенты ведут себя оппортунистически в том смысле, что они «преследуют личный интерес с использованием коварства» (Уильямсон, 1996, с. 97). Они ведут себя эгоистично не только в том ограниченном смысле, который вкладывал в это слово Адам Смит, но и стратегически, стремясь воспользоваться открывающимися возможностями и обернуть к своей выгоде невидимые и/или трудно верифицируемые события и действия. В этом смысле оппортунизм агентов произволен от способности человека к адаптации и обучению, которая изучается в рамках наук о познании (North, 2003). Совмещение оппортунистического поведения с такими внешними факторами, как неопределенности и рыночные структуры (например, трудности в поисках адекватной замены партнеру), дает эффект «информационного сотрясения» (Williamson, 1975, chap. 2, p. 31 sq.) и обусловливает необходимость в сложных организациях и институтах, которые становятся основным источником трансакционных издержек. Когда ограничивающие оппортунистическое поведение статуты отсутствуют, распространяется социальное насилие. Коррупцию следует признать яркой иллюстрацией оппортунизма (см. главы I.1 и II.2 настоящего учебника).

Подводя промежуточные итоги, подчеркнем, что комбинация ограниченной рациональности и оппортунизма позволяет получить простой и надежный набор допущений, необходимых для объяснения сосуществования альтернативных организационных структур и потребности в институтах, регулирующих экономическое поведение и делающих возможным совершение трансакций. Поиск адекватных организационных структур, соответствующих параметрам трансакций, и адекватных институтов, способствующих снижению трансакционных издержек при совершении максимально большого круга сделок, становится в этой связи главным вопросом как позитивной, так и нормативной экономической науки.

Существует два подхода к изучению трансакций, например трансферта прав собственности на недвижимость, и связанных с ним трансакционных издержек. Один из них требует идентификации специфических характеристик конкретной сделки, влияющих на величину издержек. Согласно второму подходу важнее исследовать общие факторы, влияющие на осуществление целого ряда сходных трансакций. Покупка дома или иной недвижимости связана как с прямыми трансакционными издержками разработки контракта, учитывающего специфические условия сделки (например, ответственность продавца в случае обнаружения скрытых дефектов здания), так и с издержками, зависящими от институциональной среды (например, требования закона относительно нотариального заверения сделок с недвижимостью). В настоящем параграфе я подробно остановлюсь на факторах первого рода, а в следующем - на более глобальных детерминантах трансакций. Конечно, в реальности два вида факторов во многом переплетены и их не так уж легко разделить.

Оливер Уильямсон сыграл ключевую роль в идентификации характеристик, необходимых для моделирования конкретной сделки и объясняющих вариации в трансакционных издержках. В своих попытках сделать концепт трансакционных издержек более операционным, применимым к анализу альтернативных организационных структур, он постепенно выделил три основных измерения, значимых для объяснения величины издержек, возникающих при совершении любой конкретной сделки. Эти измерения таковы: степень неопределенности внешней среды, частота совершения сделки и степень специфичности вовлеченных в нее активов. Основное отношение может быть представлено в следующей форме:

где ТС - трансакционные издержки; U - неопределенность; F - частота совершения сделки; AS - специфичность активов.

Рассмотрим эти параметры подробнее.

Неопределенность , сопровождающая осуществление трансакции, проистекает из двух потенциальных источников. Внутренний источник неопределенности заключается в поведении участников сделки в условиях, когда невозможно или слишком дорого фиксировать и/или проверить ряд поступков. В некотором смысле речь идет о моральном риске. Внешний источник неопределенности обусловлен невозможностью точного предсказания открывающихся возможностей, что стимулирует оппортунизм. Здесь мы ближе к ситуации обратного отбора («отбора худших»). Важный вопрос заключается в том, наблюдается ли интерференция различных типов неопределенности, усиливаются ли их амплитуда и часто ли они возникают. Основное предсказание, делаемое на основе теории, гласит, что частые и усиливающие друг друга неопределенности приводят к росту издержек на рынке, способствуя тем самым централизации трансакций в рамках фирмы. Специально подчеркивал влияние неопределенности на трансакционные издержки и Коуз (Coase, 2000, р. 22 sq.; Williamson 1988, chap. 5, p. 65 sq.). Он анализировал ставший сегодня классическим пример вертикальной интеграции поставщика Fisher Body в компанию General Motors, увязывая решение отказаться от контрактных отношений в пользу использования единой управленческой структуры со стремлением уменьшить неопределенность. Аналогичным образом издание альянсов между фирмами в высокотехнологических секторах экономики можно интерпретировать как использование организационной структуры для распределения бремени издержек, yсловленных усиливающими друг друга источниками неопределенности.

Другим фактором, влияющим на издержки и определяющим самым выбор управленческой структуры, является частота осуществления трансакции, или одного и того же типа сделок. Причинно-следственная связь здесь такова, что чем чаще агент совершает определенную сделку, тем лучше он узнает ее характерные особенности и тем ниже возникающие трансакционные издержки. Например, потребитель сталкивается с более высокими трансакционными издержками при покупке автомобиля, чем при покупке спагетти! Кажущаяся очевидность данного детерминанта издержек парадоксальным образом мешает его детальному анализу: известно не так много исследований в этой области. Одна из причин лакуны в исследовательской программе, возможно, заключается в неоднозначном характере влияния частоты на выбор управленческой структуры. С одной стороны, часто совершаемая сделка, облегчая изучение участниками ее параметров, делает предпочтительными контрактные взаимодействия на рынке. С другой стороны, частые трансакции одного и того же типа стимулируют возникновение рутины, делая контроль за их реализацией более легким, а это следует признать фактором выбора в пользу интегрированной фирмы, ведь происходит экономия на издержках мониторинга и контроля. Со всей очевидностью мы можем лишь повторить тезис о необходимости большего числа эмпирических исследований по этому вопросу. Они призваны подтвердить и уточнить предсказание того, что по мере роста частоты трансакции снижаются связанные с ней трансакционные издержки.

Третья характеристика трансакций была определена как степень специфичности вовлеченных в нее активов. Эта переменная в современной литературе о трансакционных издержках чаще всего подвергалась эмпирическому тестированию. Степень специфичности активов следует признать особенно важным фактором для объяснения выбора между альтернативными управленческими структурами, а также для понимания внутренних характеристик этих структур, особенно фирм (формула" src="http://hi-edu.ru/e-books/xbook848/files/fr-Menard.gif" border="0" align="absmiddle" alt=", 2003). Указанные аспекты будут подробно рассмотрены в главе I.5.1 (посвященной теории организаций). Следует признать, что далеко не все соглашаются с тезисом о специфичности активов как единственном детерминанте выбора организационной структуры (Coase, 1988, chap. 4), и вокруг него продолжаются ожесточенные споры. Мысль о практически полной детерминированности уровня трансакционных издержек и, следовательно, выбора управленческой структуры степенью специфичности активов была сформулирована Клейном и его коллегами (Klein et al., 1978, p. 297 sq.). Они определяют актив специфичным, если его использование обеспечивает квазиренту, т.е. «превышение ценности [актива] над доходом от его наилучшего альтернативного использования. Потенциально присваиваемая часть квазиренты равна разнице между текущей ценностью и ценностью для лучшего альтернативного пользователя». Уильямсон уточняет понятие (Williamson, 1985, р. 55; 1991, р. 282), дополняя идею специфичности идеей повторного использования (redeployability ). Чем меньше возможностей для использования актива в другой трансакции, тем необратимее становятся инвестиции в него и специфичнее сама трансакция. Такая смена акцента позволяет сделать понятие более операционным, подверженным использованию в эмпирических тестах. Выражаясь словами Уильямсона, «специфичность актива связана с числом вариантов его альтернативного использования или числом его альтернативных пользователей при сохранении неизменной производственной ценности» (Williamson, 1991, р. 292). Не имеющие альтернативы в использовании (non redeployable ) ресурсы легко определить с помощью следующих критериев: а) они обычно связаны с невозвратными инвестициями (sunk investments ); б) идентичность сторон сделки значима, что делает привлекательным продолжение взаимодействия; в) возникающая в результате двусторонняя или многосторонняя зависимость создает потребность в эффективных защитных механизмах. Следовательно, как это отмечалось уже Клейном и его соавторами (Klein et al., 1978, p. 306), специфические активы создают потенциальную «западню» (lock-in ) для участников трансакции, создавая стимулы к их оппортунистическому поведению, ориентированному на присвоение квазиренты. Тогда можно сделать следующее критическое предсказание: «...по мере роста специфичности активов и размеров присваиваемой квазиренты (и, следовательно, потенциального выигрыша от оппортунистического поведения) издержки контрактации будут расти быстрее, чем издержки вертикальной интеграции. Поэтому, при прочих равных условиях, мы будем чаще наблюдать случаи вертикальной интеграции » (Klein et all., 1978, p. 306; курсив мой. - Авт. ).

Исследователи, занятые оценками влияния специфичности активов на трансакционные издержки и потому заинтересованные получении возможности измерения и эмпирической проверки, постепенно открыли основные параметры специфичности активов. И здесь Уильямсон (Williamson, 1985, р. 72 sq.: 1991, in 1996, р. 106) сыграл лидирующую роль. Он первоначально идентифицировал четыре компонента специфичности активов, к которым он впоследствии добавил пятый, а Мастен и его соавторы (Masten et al., 1991) обратили внимание на шестой компонент. В кратком изложении список компонентов таков. Специфичность по месту расположения (site specificity ) возникает, если двусторонняя зависимость связана с местом расположения активов. Например, алюминиевые заводы обычно размещают вблизи от крупных электростанций, а не месторождений бокситов, так как производство алюминия из бокситов связано с существенными затратами электроэнергии. После завершения строительства металлургического предприятия между ним и электростанцией возникает взаимная зависимость, причем асимметричного характера: электричеству легче найти альтернативное применение. Тем самым стимулируется оппортунистическое поведение производителя электроэнергии. Алюминиевый завод постарается снизить риск оппортунизма, либо инвестируя в собственное производство электроэнергии (если это позволяет законодательство), либо заключая долгосрочные соглашения с энергетиками (если законодательство не позволяет развивать собственное производство). Физическая специфичность (physical specificity ) характеризует активы с особым дизайном и/или предназначенные для использования редкого сырья или комплектующих. Примером здесь будет компьютер, разработанный для решения узкого круга задач, например военных. Термин посвященные, или целевые активы (dedicated assets ), используется для описания инвестиций, сделанных с целью удовлетворения потребностей четко определенного потребителя. В данном случае активы специфичны не сами по себе, им можно найти альтернативное применение. Но они нацелены в том смысле, что объем сделанных инвестиций ориентирован на удовлетворение потребностей конкретного потребителя. Возникает риск «попадания в заложники» после осуществления инвестиций. Представляется, что именно это имели в виду Клейн и его соавторы (Klein et al., 1978) в рассмотренном ими примере типографии, закупающей дополнительное специфическое оборудование для удовлетворения потребностей конкретного издателя. Человеческие активы (human assets ) также могут быть специфичными. Специфичность в данном случае связана не с квалификацией, ибо квалифицированные рабочие легко находят альтернативную занятость, а со специфическими знаниями и навыками, приобретаемыми при выполнении определенных задач или в рамках определенных отношений. Особые навыки работы в команде здесь служат иллюстрацией. Перечисленные выше четыре компонента специфичности были упомянуты Уильямсоном в (Williamson, 1985, chap. 3). Торговые марки (brand-name capital ) как тип специфичных инвестиций были рассмотрены позднее (Williamson, 1991), и они пока не стали предметом многочисленных эконометрических тестов (детальный анализ в этой перспективе аграрного сектора представлен в: опред-е">специфичность во времени (temporal specificity ) был впервые рассмотрен Мастеном и его соавторами (Masten et al., 1991) в связи с ситуациями взаимной зависимости активов, возникающей по мере развертывания технологических процессов. Действительно, некоторые виды деятельности предполагают четкую последовательность действий и, следовательно, накладывают на участников жестко фиксированные во времени обязательства. В результате появляется потребность в тесной координации, проявляющаяся в заключении сложных и связанных с высокими издержками контрактов. Рассматриваемый Мастеном и его соавторами пример касается судостроения, в котором все участники вынуждены действовать в жестких временных рамках, обусловленных наличием последовательных стадий в производственном процессе.

Подводя итог, подчеркнем, что идея трансакционных издержек претерпела существенные изменения с момента ее первоначальной формулировки Рональдом Коузом. Концепт был существенно уточнен, появилась возможность выделить основные компоненты издержек. Более того, была установлена взаимосвязь между этими компонентами и вариациями трансакционных издержек. Основное отношение, постулированное в начале данного параграфа, может быть уточнено следующим образом («+» и «-» отражают направление влияние конкретного фактора на вариацию трансакционных издержек, т.е. знак первой производной):

переход" href="part-006.htm#i908">глава I.5 «Теория организаций». Но прежде чем перейти к этому сюжету, требуется уточнить макроэкономическое измерение трансакционных издержек.

До настоящего момента основной акцент делался на микроэкономическом измерении трансакционных издержек: мы проанализировали компоненты конкретной трансакции, напрямую влияющие на величину трансакционных издержек и их вариацию. Но изучение трансакционных издержек этим не ограничивается. Как указывается в многочисленных книгах и статьях Дугласа Норта, существует ряд факторов, касающихся широкого спектра трансакций и определяющих возможности их осуществления. От этих факторов зависит общий уровень трансакционных издержек, обусловливающий общий объем трансакций, возможный в конкретной экономике.

Уильямсон (Williamson, 1996, р. 223) предложил следующую схему, иллюстрирующую взаимодействие между институциональной средой, управленческими структурами и индивидами с точки зрения теории трансакционных издержек (рис. I.3.2
).

В предложенной трехуровневой схеме резюмируется сложная система взаимодействий, возникающая при совершении сделки, причем сплошные стрелки слева соответствуют основным направлениям взаимодействия, тогда как пунктирные стрелки справа - вторичным, в рамках управленческих структур оба направления пересекаются. Здесь нет возможности для анализа всех измерений этих взаимодействий, хотя каждое из них оказывает влияние на организацию, характеристики и результаты трансакций. В главе I.5 мы вернемся к обсуждению взаимодействий между типами организации (или управленческими структурами). Здесь же остановимся на связи между институциональной средой и производными от нее издержками организации трансакций. В последние двадцать лет некоторые аспекты этой связи были подробно изучены, эти наработки стали серьезным вкладом в развитие направления современной экономической теории, называемого «новой институциональной экономикой». В последующем изложении я особо остановлюсь на трех аспектах, наиболее важных в связи с теоремой Коуза и микроэкономической составляющей трансакционных издержек.

Первый аспект касается размеров рынка и его влияния на организацию трансакций. И Коуз, и Норт в этой связи часто ссылаются на Адама Смита, который эксплицитным образом сформулировал идею о том, что чем больше размеры рынка, тем более обезличенными становятся торговые отношения и тем более сложными и дорогостоящими оказываются трансакции (Smith, 1776, Book 1, chap. 3). Действительно, процесс обмена требует в качестве предпосылки механизма координации и согласования планов отдельных индивидов. Осуществляя поиск других агентов или организаций, способных поставить интересующие товары или услуги, агенты сталкиваются с издержками. На расширенном рынке поиск работодателем работника с интересующей его квалификацией зачастую связан с издержками, равно как и поиск предпринимателем банка, предлагающего устраивающие его условия займа, а съемщиком - жилья с заданными характеристиками. Как подчеркивал Хайек (Hayek, 1945), роль ценовой системы заключается как раз в этом: если рынки эффективны, то они обеспечивают это «локальное» и специализированное знание о том, что доступно, у кого и по какой цене. При ненулевых издержках получения данной информации альтернативные рынку управленческие структуры могут оказываться более предпочтительными.

Но даже на рынке, как отмечает Норт (North, 1981; 1984; 1991), потребности практически никогда не удовлетворяются напрямую (может быть, за исключением «чистой» автаркии), а лишь через посредников, торговцев. По мере роста числа и разнообразия сделок, что чаще всего весьма желательно, число торговцев тоже возрастает, а сделки между ними лишаются персонифицированного, личностного характера. Указанный сдвиг к деперсонификации взаимодействий имеет важное последствие. «В случае персонифицированного обмена семейные узы, дружба, лояльность и повторяющиеся контракты задают рамки действиям участников сделок, одновременно снижая потребность в дорогостоящих процедурах спецификации контрактов и принуждения к их исполнению. Напротив, в условиях обезличенного взаимодействия ничего не препятствует оппортунистическому стремлению сторон сделки выиграть за счет партнера. Следовательно, вместе с ростом трансакционных издержек усиливается потребность в более детальной спецификации обмениваемых правомочий» (North, 1984, р. 259). Другими словами, увеличение размеров рынка приводит к возникновению специфических проблем, а они, в свою очередь, вызывают рост трансакционных издержек или создают стимулы к разработке механизмов, позволяющих совершать большой объем трансакций с меньшими издержками (Stigler, 1968, chap. 12; Cheung, 1983).

Именно к этой идее сводится основная догадка, легшая в основу ставшей сегодня знаменитой статьи Коуза «Природа фирмы» (1937). В децентрализованной рыночной экономике увеличение размеров рынка приводит к увеличению числа ценовых сигналов, к диверсификации ценовых согласований и экспансии контрактных соглашений различного рода. В этих условиях использование рыночного механизма связано с издержками. Замещая ряд контрактов одним контрактом, фирмы могут добиться снижения трансакционных издержек, увеличивая тем самым объем трансакций и снижая цену для потребителей. Затем задачей сравнительного анализа становится выяснение того, как эффективнее организовать большой объем сложных сделок: внутри фирмы или в рамках сети. Это ключевой вопрос современной теории организаций (см. главу I.5).

Второй аспект, который необходимо учитывать для понимания проблемы трансакционных издержек на агрегированном уровне, связан с трудностями четкого определения характеристик обмениваемых товаров и услуг. Действительно, для обмена правами на использование товаров и услуг агентам недостаточно найти адекватное «соглашение» или «структуру», позволяющие эффективно сопоставлять свои планы. От них требуется также определение характеристик товаров и услуг, которые являются предметом обмена. Эти характеристики должны быть идентифицированы и оценены. Для этого используются различные трансакционные технологии, которым соответствуют разные уровни трансакционных издержек.

В большинстве стандартных неоклассических моделей предполагается, что агенты назначают цену предназначенным к продаже товарам или услугам. Но для этого они должны прежде произвести информацию о значимых характеристиках благ. С. Ченг (Cheung, 1983) убедительно показал важность данного аспекта, сравнив издержки достижения согласия относительно стоимости компонента сложного товара (такого, как камера) с издержками достижения согласия относительно (собранного) продукта в целом. Указанная экономия может стать источником сравнительных преимуществ «фирм» над сделками между автономными торговцами: производитель комплектующего камеры знает о нем больше, чем потребитель, поэтому достижение согласия между специалистами и собственниками комплектующих, чем между собственниками комплектующих и потребителями. Отсюда становится очевидным сравнительное преимущество «предпринимателя», понимаемого как «эксперт», собирающий и обрабатывающий информацию. Фирма в этой связи рассматривается как обрабатывающая информацию структура, альтернативная рынкам (Alchian and Demsetz, 1972).

Две характеристики товаров и услуг вызывают особые сложности при идентификации. Первая касается трудностей определения качества . Модели всеобщего равновесия строятся на основе предположения, что товары различного качества обмениваются на различных рынках, т.е. проблема измерения качества легко решаема. Но что происходит, если идентифицировать качество нелегко, и поэтому дифференциация рынков затруднена? В большинстве случаев качество «сертифицируется» организациями и институтами: характеристики свежих продуктов заверяют государственные инспекции и другие контролирующие инстанции, умения и навыки врачей - профессиональные ассоциации и т.д. Вторая трудность связана с вопросами разделения (separability ). В случае совместного производства зачастую невозможно четко указать, какая часть издержек приходится на конкретный продукт. Рекламная кампания конкретной модели автомобильного производителя может позитивно сказаться и на объеме продаж других моделей того же производителя. Особую остроту проблема приобретает в случае работы «в команде», или когда фирма делит часть ресурсов с партнерами по сети (например, при совместном инвестировании в НИОКР). Риск возникновения «проблемы безбилетника» приводит к возникновению механизмов координации и решения конфликтов в рамках рыночной экономики.

Эти трудности с идентификацией специфических характеристик товаров и услуг связаны с побочной проблемой измерения. Передача прав подразумевает оценку характеристики обмениваемых благ или производительности агентов, предоставляющих услуги. При неопределенности относительно компонентов благ или способностей предоставляющих услуги агентов, многие характеристики тяжело определить заранее, что делает измерение произвольным. Техники, занятые ремонтом автомобиля или компьютера, вряд ли могут заранее точно определить график работ, а его качество не всегда можно оценить даже после завершения работ. Измерения чаще всего являются не более чем приближенными оценками (proxies ) точных величин. В этом можно увидеть одну из причин распространенности почасовой, а не поштучной системы оплаты труда. Рассматриваемая проблема порождает неопределенность и открывает возможности для оппортунистического поведения при измерении. В итоге - высокие трансакционные издержки. И опять решение заключается в применении институциональных правил, создании систем измерения для обеспечения однородности сравнений. Принимаются законы, ограничивающие риск оппортунизма (например, стандарты для классификации свежих помидоров по категориям). Но подобные институциональные средства приводят к росту совокупных трансакционных издержек, которые становятся компонентом издержек осуществления конкретных сделок.

Более того, применение институциональных правил происходит отнюдь не автоматически. Отсюда третий компонент, влияющий на общий уровень трансакционных издержек: правила, законы и организации, облегчающие координацию и сокращающие информационную асимметрию на агрегированном уровне, требуют для своего функционирования особых институтов для правоприменения и принуждения к исполнению соглашений.

Вспомним о внедрении системы мер и весов. Становление однородной системы мер и весов требует знакомства с ней торговцев, что достигается целым рядом действий, начиная с образовательных программ вплоть до рекламы новых стандартов. Уместные в данной связи примеры включают унификацию системы мер и весов (введение метрической системы после Французской революции 1789 г.), ввод в обращение в ряде стран Европейского союза евро или стандартизация свежих сельскохозяйственных продуктов (например, калибровка фруктов и овощей). Необходимы непрерывные инвестиции в институты, поддерживающие и распространяющие подобные механизмы облегчения трансакций и защиты их от оппортунистических агентов.

Говоря более обобщенно, организация трансакций в рыночной экономике невозможна без четко определенных и защищенных прав собственности, развития и применения контрактного права. Хорошим примером сложных институтов как основания рынка можно признать внедрение торговых марок в тех странах, где их долгое время игнорировали (см.: пометка">policing ) и принуждения (enforcement )» (Dahlman, 1979, p. 148), которые реализуются через внедрение стандартов и развитие правил. Как подчеркивает Норт (North, 1991), «в идеальном мире с совершенным правоприменением диспуты решались бы справедливо и без издержек через обращение к третьей стороне, назначающей размер компенсации пострадавшей стороне в случае нарушения условий контракта. Оппортунизм, отлынивание и обман не имели бы смысла в таком мире. Но этот идеал не существует. Создание относительно справедливой юридической системы, способной к обеспечению исполнения контрактов, превратилось в крайне важную предпосылку экономического развития». Но появление подобных «институтов» всегда связано с издержками. Вне зависимости от того, идет ли речь о частном порядке, основанном на соглашениях между торговцами в ситуации отсутствия четко определенной институциональной среды (как это было с Торговым кодексом (Law Merchant ), возникшим на средневековых ярмарках, см.: Milgrom, North and Weingast, 1989), или же о публичном порядке, установленном и поддерживаемом правительством. В обоих случаях следует установить разубеждающие и достоверные наказания, запустить механизмы их наложения, а также назначить ответственных за вынесение вердиктов лиц. Примером служит развитие во всех рыночных экономиках юридических систем, ориентированных на внедрение законов коммерции. Вне всякого сомнения, развитие в этом направлении приводит к росту затрат на юридическую защиту. С одной стороны, оно позволяет совершать сделки в более широких масштабах: при условии хорошо сконструированной юридической системы общий объем трансакций растет по экспоненте. С другой стороны, соответствующие издержки влияют на размеры ожидаемых приходов и расходов от совершения сделок. В результате совокупные трансакционные издержки, вызванные принуждением к исполнению контрактов, решают очень многое. Когда затраты на юристов оказываются слишком высоки, достижение соглашений ставится под вопрос: совершению потенциально выгодных сделок препятствуют слишком высокие издержки правоприменения. «Юридикализация» (judiciarizalion ), первоначально облегчавшая трансакции, может превратиться в серьезное препятствие дальнейшему развитию. Эта проблема приводит нас к чрезвычайно интересному сюжету сравнения и оценки юридических систем, который вызывает сегодня все более живой интерес.

В предыдущих параграфах мы описали прогресс в идентификации атрибутов трансакций, с которыми связаны основные факторы, объясняющие существование альтернативных управленческих структур и осуществление выбора между ними. Был также отмечен прогресс в понимании роли институциональной среды как ключевого детерминанта трансакционных издержек. Тем не менее остается один важный и противоречивый вопрос: можно ли измерить эти издержки?

Как и в случаях со многими другими понятиями в экономической науке (например, альтернативными издержками), проблемы измерения оказываются нетривиальными и вызывающими оживленные дискуссии. Многие противники теории трансакционных издержек считают это понятие тавтологическим, слишком всеобъемлющим, обосновывая это уничижительное мнение невозможностью точной идентификации и измерения. Сторонники трансакционных издержек тоже представляют собой далеко не однородную группу. Некоторые из них считают, что понятие трансакционных издержек подобно иным экономическим понятиям (например, альтернативных издержек), которые исключают прямое измерение и допускают лишь сравнительную оценку. Трансакционные издержки в лучшем случае позволяют соотносить варианты выбора, но не устанавливать кардинальные меры. Когда все же требуется измерение, как в случае определения степени специфичности активов, его предлагают производить с помощью приближенных оценок (proxies ), по аналогии с другими экономическими понятиями. Другие сторонники теории трансакционных издержек убеждены в их измеримости, причем видят в этом приоритетную задачу, свидетельствующую о научной обоснованности понятия. Мы не собираемся развивать здесь аргументы ни «за», ни «против». Корни данной дискуссии уходят вглубь теории и даже далее, в историю науки.

Но для читателей, стремящихся понять происходящее в рамках теории трансакционных издержек, представляет определенный интерес знакомство с двумя пионерными и влиятельными опытами по прямому измерению трансакционных издержек. Мы остановились на них не только потому, что они были одними из самых первых попыток измерения, но и потому, что они представляют собой два крайних случая в спектре возможных подходов. Возможно, с одной стороны, использование узкого определения трансакционных издержек для обработки данных, собранных на микроуровне, с другой стороны, обращение к широкому, агрегированному определению.

На одном конце спектра располагается исследование Демсеца (Demsetz, 1968). В своей статье Демсец попытался измерить трансакционные издержки, возникающие на конкретном рынке в конкретный момент времени. Исходным пунктом для исследования стала узкая интерпретация трансакционных издержек, т.е. издержек обмена правами собственности. Автор приступил к измерению издержек совершения сделок с акциями на Нью-Йоркской фондовой бирже (NYSE ). На этом рынке в качестве трансакционных издержек он идентифицировал вознаграждение брокеров и разницу между ценой покупки и ценой продажи (ask-bid spread ), причем эта разница интерпретировалась как наценка за согласие агентов быстро и эффективно обмениваться правами собственности на организованном рынке. В то же самое время эта разница является вознаграждением лиц, специализирующихся на совершении трансакций на NYSE. Вознаграждение уплачивается за:

• особые навыки, которые приобретают трейдеры в качестве хранителей информации, облегчающие им мониторинг заказов клиентов и делающие его более эффективным, чем в случае самостоятельного осуществления сделок клиентами;
• их готовность к принятию рисков, связанных с возможными задержками в осуществлении трансакций, так как они обусловливают издержки ожидания между моментами покупки и продажи и издержки создания запасов.

Собранные данные показывают, что вознаграждение брокеров представляет примерно 60%, а разница между ценой покупки и ценой продажи - около 40% трансакционных издержек, а все вместе эти издержки не превышают 1,3% стоимости каждой трансакции . Эта кажущаяся незначительной величина тем не менее весьма существенна, если вспомнить об использовании узкой дефиниции трансакционных издержек, о частоте совершения данного типа сделок и о том факте, что эти издержки возникают на сильно конкурентном рынке, близком по своим характеристикам к совершенному рынку. В исследовании также отмечается ряд других организационных аспектов рынка, влияющих на трансакционные издержки: преимущества «организованного» рынка, экономия на масштабах при частом совершении сделок, преимущества рутинизации и т.д. Но основной итог статьи заключается в том, что трансакционные издержки значимы на микроуровне финансовых рынков.

Роль трансакционных издержек может быть существенной и на другом конце спектра, в изучении агрегированных показателей. Основываясь на детальном и всестороннем анализе американской экономики в период с 1870 по 1970 г., Норт и Уоллис (North, Wallis, 1986) показали в другом, ставшем сегодня классическим исследовании, что трансакционные издержки достигают к концу рассматриваемого периода до половины ВНП США. Для оценки трансакционных издержек авторы воспользовались более широким определением. Они определили трансакционные издержки как «издержки получения выгод от специализации и разделения труда» (North and Wallis, 1986, p. 96). Для придания определению операционного характера авторы разделили все виды экономической деятельности на те, которые связаны с превращением сырья и комплектующих в конечный продукт («трансформационная функция»), и на те, которые обеспечивают организацию обменов («трансакционная функция»). С этой точки зрения в качестве трансакционных издержек рассматривается «экономическая ценность ресурсов «на входе», используемых для обеспечения трансакционной функции» (Ibid., p. 97). Однако эти издержки очень трудно поддаются оценке (например, издержки поиска информации потребителем для принятия решения о совершении сделки). Поэтому авторы принимают во внимание лишь трансакционные услуги, т.е. «ту часть издержек, которые получают рыночную оценку», по аналогии с процедурой оценки дохода, принятой в Системе национальных счетов (измеряется рыночный доход, а не совокупный доход).

Норт и Уоллис выделят три основных компонента трансакционных услуг. Во-первых, существуют «трансакционные секторы экономики», т.е. секторы, обеспечивающие совершение сделок: финансы, страхование, оптовая и розничная торговля, агентства недвижимости. Во-вторых, выделяются трансакционные услуги внутри фирм, которые тяжелее измерять. Определяя фирму как «пучок контрактов» (Ibid., p. 100), авторы относят к числу трансакционных услуг: а) все затраты на передачу и обработку информации вдоль всей цепочки от главы фирмы до рядовых работников, занятых трансформационной функцией; б) все издержки мониторинга контрактов, особенно трудовых; в) все издержки продвижения конечной продукции на рынок. Следовательно, трансакционные услуги для фирмы включают в себя: а) все издержки, которые не возникли бы при потреблении продукта внутри фирмы, и б) все издержки, связанные с промежуточными функциями. Из-за трудностей с измерением трансакционные услуги внутри фирмы были приравнены только к трудовым издержкам (хотя материальные активы тоже оказываются задействованными), следовательно, вероятнее всего, произошла недооценка совокупных трансакционных издержек в фирме. В-третьих, существуют трансакционные издержки в общественном секторе, производные от институтов, обеспечивающих совершение трансакций. И здесь мы находимся перед тяжелым выбором, так как в «широком смысле» вся деятельность государства имеет трансакционную направленность. Но часть государственных услуг связана с различного рода трансфертами, т.е. перераспределением дохода, имеющим мало общего с трансакционными услугами (хотя сами трансферты и требуют некоторые трансакционные услуги). Следовательно, авторы ограничивают измерение государственных трансакционных услуг: а) основными затратами на защиту прав собственности и облегчение обмена (включая оборону); и б) той частью социальных накладных расходов (образование, общественный транспорт, коммунальные услуги), которые представляют собой «трансакционные услуги по поводу производства и распределения поставляемых государством товаров и услуг» (Ibid., p. 118).

Основные итоги могут быть резюмированы следующим образом. Доля всех наемных работников, вовлеченных в производство трансакционных услуг в частном секторе, увеличилась с 15% в 1870 г. до 38% в 1970 г. Затрачиваемые на трансакционные услуги в нетрансакционных секторах экономики ресурсы (от 2,16% ВНП в 1870 г. до 10,4% в 1970 г.) плюс аналогичные затраты в трансакционных секторах (торговля: от 16,14% ВНП в 1870 г. до 18,25% в 1970 г.; и FIRE - от 4,19% в 1870 г. до 12,15% в 1870 г.) представляют собой существенную - и постоянно увеличивающуюся - долю частного сектора. По приблизительным оценкам, эта доля выросла с 18% ВНП США в 1870 г. до 41% в 1970 г. Что касается общественного трансакционного сектора, то авторы предложили две оценки его размеров, минимальную (при которой все правительство рассматривается как нетрансакционный сектор экономики и учитываются лишь те государственные служащие, которые поставляют трансакционные услуги) и максимальную (включая оборону). Согласно минимальной оценке, рост трансакционных услуг составил с 1,71% ВНП в 1900 г. до 5,86% в 1970 г., согласно второй - с 3,67% в 1900 г. до 13,9% в 1970 г. Складывая частные и общественные трансакционные издержки, получаем оценку их совокупного объема от 24,19-26,09% ВНП в 1870 г. до 46,66-54,7% в 1970 г.

Использованные авторами определения неоднократно ставились под вопрос, равно как и их классификация издержек и, следовательно, итоговые оценки. Однако важный вывод, который можно сделать на основе этого исследования, заключается в том, что вне зависимости от используемых определений и какими бы несовершенными ни были данные, трансакционные издержки оказываются весьма значительными, и они существенно влияют на организацию экономики на макроэкономическом уровне.

В заключение стоит напомнить по-прежнему дискуссионный характер прямого измерения трансакционных издержек (подобно прямому измерению альтернативных издержек). Основные аспекты нашего знания об измерении трансакционных издержек таковы: существуют попытки их измерения и требуются дополнительные усилия в данном направлении, ибо даже неудачи оказываются полезными для уточнения базовых концептов; трансакционные издержки весьма значимы как на микро-, так и на макроуровне, вне зависимости от принятых определений и использованных мер.

В этой главе был сделан акцент на теоретическом вкладе в теорию трансакционных издержек, сделанном от Коуза до Норта, Уильямсона и др. Особо подчеркнут тот факт, что теорема Коуза связана с целым рядом методов практического трансакционного анализа экономик. Как только признается, что трансакционные издержки отличны от нуля и организация трансакций важна для пользования плодами разделения труда и обеспечения роста, основным вопросом экономической науки становится следующий: «Какие организации и какие институты наилучшим образом обеспечивают осуществление трансакций?»

Для ответа на этот вопрос в теории трансакционных издержек разработан ряд согласованных понятий, с помощью которых возможно моделировать организации и институты. Содержание данной главы можно резюмировать с помощью следующей схемы (рис. I.3.3
).

Как следует из нижней части схемы, а также объяснений в тексте главы, основная задача нового теоретического аппарата заключается в объяснении реальных феноменов, а не в поиске дополнительных подтверждений неоклассическим моделям. Читатель найдет наиболее явные приложения теории трансакционных издержек, которые будут рассмотрены в следующих главах. В изучении организаций теория трансакционных издержек предлагает новый взгляд на контракты, большая часть которых неполна и поэтому связана с необходимостью применения защитных механизмов и принуждения к исполнению (см. главу I.4). Говоря более обобщенно, данная теория объясняет сосуществование альтернативных способов организации трансакций и непрерывный выбор между ними (глава I.5), равно как и возникающие ситуации необратимого выбора, получившие название Path Dependency (глава I.6). Трансакционные издержки также зависят от институциональной среды. Моделирование эффективной рыночной экономики невозможно, как утверждает Норт, без учета сложной совокупности формальных и неформальных институтов. Неформальные институты могут играть позитивную роль, если доверие глубоко укоренено, но могут и препятствовать развитию обмена при отсутствии доверия или, что еще хуже, приводя к резкому росту трансакционных издержек через коррупцию и нелегальные практики (главы II.2 и II.6). Формальные институты также привлекают значительное внимание, особенно среди политологов и юристов. Действительно, сегодня мы лучше понимаем роль различных политических систем, особенно федерализма, в гарантировании безопасности трансакций и торговцев, а также центральную роль юридической системы в защите прав собственности (главы II.1, II.5 и II.6).

Основной вывод из данной главы заключается в том, что следует помнить об описанных в ней теоретических рамках при чтении ряда других глав. Но не нужно забывать о том, что теория трансакционных издержек является относительно новым направлением, и многое еще только предстоит сделать.

In this chapter, I have put most of the emphasis on the theoretical contribution of transaction cost economics, from Coase to North, Williamson, and the like. I have done so in suggesting that there is a red line linking together the Coase theorem and the tools that transactional analysis provides for analyzing economies. More precisely, once we acknowledge that the economic world is permeated by positive transaction costs and that organizing transactions is fundamental to take advantage of the division of labor, thus making growth possible, the fundamental question in economics becomes: what organizations and what institutions can provide the best support for the development of transactions?

In order to answer this question, transaction cost economics has developed an integrated set of concepts, which is the basis on which to build models of organizations and institutions. The content of the chapter can be summarized in the following graph (Fig. I.1.3).

As suggested by the bottom part of this graph as well as by several references in the chapter, the main point of this theoretical apparatus is that it is designed to provide explanations of real phenomena, and not to define an ideal benchmark as in neoclassical models. In that respect, the theory presented here finds applications on many issues developed in the next chapters, as will rapidly become apparent to the reader. On the organization side, transaction costs economics provide a fresh view on contracts, understood as fundamentally incomplete and therefore, in needs of safeguards and enforcement procedures (Saussier, Chapter I.4 of this book). More generally, it explains the simultaneous existence of different modes for organizing transactions and the continuous tradeoff at work among these forms (пометка">American_Economic Review, 62 (5): 777-795.

Alder, Ken (2002) The Measure of All Things. The Seven-Year Odyssey and Hidden Error That Transformed the World. New York: The Free Press.

Arrow, Kenneth J. (1964) «Control in Large Organizations». Management Science. 10 (3): 397-408.

Arrow, Kenneth J. (1974) The Limits of Organization. New York: Norton and Co.

Cheung, Steven (1983) «The Contractual Nature of the Firm». Journal of Law and Economics. 26 (1): 1-22.

Cheung, Steven N.S. (1987) «Economic Organization and Transaction Costs». In John Eatwell Murray Milgate, and Peter Newman (eds), London: MacMillan. Vol. 2: 55-58.

Coase, Ronald H. (1937) «The Nature of the Firm». Economica, 2 (1): 386-405.

Coase, Ronald H. (1960) «The Problem of Social Cost». Journal of Law and Economics. 3 (October): 1-44.

Coase, Ronald H. (1988a) The Firm, The Market, and the Law. Chicago: University of Chicago Press. Русское издание: Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело, 1993.

Coase, Ronald H. (1988b) «The Nature of the Firm: Origin, Meaning, and Influence». 4(1): 3-59. Reprinted in Williamson and Winter (1988).

Coase, Ronald H. (1991) «The Institutional Structure of Production». Alfred Nobel Memorial Prize Lecture in Economic Sciences. Nobel Foundation: 12 pages. Reprint in American Economic Review, 1992, 82 (4): 713-719.

Coase, Ronald H. (2000) «The Acquisition of Fisher Body by General Motors», Journal of Law and Economics, 43 (1): 15-32.

Conlisk, John (1996) «Why Bounded Rationality?», Journal of Economic Literature, 34, June, 669-700.

Cyert, Richard M. (1988) The Economic Theory of Organization and the Firm, New York: Harcester-Wheatsheaf.

Dahlman, Carl J. (1979) «The Problem of Externality». Journal of Law and Economics. 22 (1): 141-162.

Davis, Lance (1986) «Comments» on North and Wallis, in Stanley L. Engerman and Robert E. Gallman, University of Chicago Press. 149-159.

Demsetz, Harold (1968) «The Cost of Transacting». Quarterly Journal of Economics. 82 (1): 33-53.

Di Maggio, Paul and Walter W. Powell (1991) The New Institutionalism in Organizational Analysis. Chicago: The University of Chicago Press. Introduction: 1-40.

Granovetter, Mark (1985) «Economic Action and Social Structure: The Problem of Embeddedness». American Journal of Sociology. 91 (3): 481-510.

Groenewegen, John (1996)

Hayek, Friedrich von (1945) «The Use of Knowledge in Society». American Economic Review. 35 (4): 519-530.

Jones, Gareth R. (1987) «Organization-Client Transactions and Organizational Governance Structures» Academy of Management Journal. 30 (2): 197-218.

Klein, Benjamin (2000) «Fisher-General Motors and the Nature of the Firm». Journal of Law and Economics. 43 (1): 105-141.

Klein, Benjamin, Robert G. Crawford and Armen A. Alchian (1978) «Vertical Integration, Appropriable Rents, and the Competitive Contracting Process». Journal of Law and Economics. 297-326.

Klein, Peter and Howard Shelanski (1995) «Empirical Research in Transaction Cost Economics: A Survey and Assesment». 11 (2): 335-361

Langlois, Richard (1990) «Bounded Rationality and Behavioralism: A Clarification and Critique». 146 (4): 691-695.

Masten, Scott, James Meehan and Edward Snyder (1991) «The Costs of Organization». Journal of Law, Economics, and Organization. 7 (1): 1-25.

пометка">Journal of Institutional and Theoretical Economics, 152 (1): 154-183.

пометка">Revue Economique, 48 (2): 741-751.

пометка">Journal of Institutional and Theoretical Economics.

пометка">Voprosi Economiki, Moscow, March 1999: 74-87.

Milgrom, Paul; Douglass С. North and Barry Weingast (1989) «The Role of institutions in the Revival of Trade: The Law Merchant, Private Judges, and the Champagne Fairs», Economics and Politics 2: 1-23.

Niehans, Jurgen (1987) «Transaction Costs». In John Eatwell, Murray Milgate and Peter Newman (eds), The New Palgrave: A Dictionary of Economics. London: MacMillan. Vol. IV: 676-679.

North, Douglass С. (1981) Structure and Change in Economic History New York: Norton and Co.

North, Douglass С. (1984) «Government and the Cost of Exchange in History». Journal of Economic History, 44: 255-264.

North, Douglass C. and John J. Wallis (1986) «Measuring the Transaction Sector in the American Economy, 1870-1970», in Stanley L. Engerman and Robert E. Gallman, Long-Term Factors in American Economic Growth,

North, Douglass C. (1990) Institutions, Institutional Change, and Economic Performance. Cambridge: Cambridge University Press.

Journal of Economic Perspectives, 5 (Winter): 97-112.

North, Douglass C. (2003) Understanding the Process of Economic Change. Princeton University Press (Forthcoming).

North, Douglass С. and John J. Wallis 1986 «Measuring the Transaction Sector in the American Economy, 1870-1970», in Stanley L. Engerman and Robert E. Gallman, Long-Term Factors in American Economic Growth, University of Chicago Press, chap. 3, pp. 95-161.

Noorderhaven, Niels G. (1996) «Opportunism and Trust in Transaction Cost Economics», in John Groenewegen (ed.) Transaction Cost Economics and Beyond, Boston: Kluwer Academic Press.

Radner, Roy (1975) «Satisficing». Journal of Mathematical Economics. 2 (2): 253-262.

Simon, Herbert A. (1957) Models of Man. New York: John Wiley пометка">Administrative Behavior (пометка">American Economic Review. 68 (2): 1-16.

Smith, Adam (1776) An Inquiring into the Nature and Causes of the Wealth of Nations. Reed (E. Cannan), Chicago: University of Chicago Press, 1976.

Stigler, George (1961) «The Economics of Information». Journal of Political Economy. 69 (3): 213-225.

Stigler, George (1968) The Organization of Industry. Homewood (II.): Richard D. Irwin.

Stigler, George (1988) Memoirs of an Unregulated Economists, New York: Basic Books.

Tirole, Jean (1988) The Theory of Industrial Organization. Cambridge (MA): MIT Press.

Williamson, Oliver E. (1985) The Economic Institutions of Capitalism. New York: The Free Press-Macmillan. Русское издание: Уильямсон Оливер И. Экономические институты капитализма. Фирмы, рынки, «отношенческая» контрактация, Санкт-Петербург: Лениздат, 1996.

Williamson, Oliver E. (1991) «Comparative Economic Organization: The Analysis of Discrete Structural Alternatives». Administrative Science Quarterly. 36 (2): 269-296.

Williamson, Oliver E. (1996) The Mechanisms of Governance. Oxford - New York: Oxford University Press.

Williamson, Oliver E. and Sidney Winter (eds) (1991) The Nature of the Firm. Origins, Evolution, and Development. Oxford-New York: Oxford University Press.

Дополнительная литература

Coase, Ronald H. (1960) «The Problem of Social Cost». Journal of Law and Economics. 3 (October): 1-44.

Oliver E. Williamson (1993), «Transaction Cost Economics and Organization Theory», Industrial and Corporate Change, 2 (2), 107-156.

North, Douglass С. (1991) «Institutions». Journal of Economic Perspectives. 5 (Winter): 97-112.

North, Douglass С. and John J. Wallis 1986 «Measuring the Transaction Sector in the American Economy, 1870-1970», in Stanley L. Engerman and Robert E. Gallman, Long-Term Factors in American Economic Growth, University of Chicago Press, chap. 3, pp. 95-161.

Keith B. Leffler, Randal P. Rucker and Jan A. Munn (2000), «Transaction Costs and the Collection of Information: Presale Measurement on Private Timber Sales», Journal of Law, Economics and Organization, 16(1), 166-88.

Учёными было предпринято множество попыток оценить величину транрсакционных издержек. Некоторые из оценок касались отдельно взятого рынка (например, Г. Демсец оценил издержки обмена акций на деньги на Нью–Йоркской фондовой бирже). Другие – экономики в целом.

Дуглас Норт предложил выделять факторы, влияющие на величину трансакционных издержек. Среди них

Размер рынка: когда отношения персонифицированы, издержки

снижаются. Наоборот, обезличенные отношения требуют больших затрат по заключению контрактов;

Необходимость измерений товаров, подлежащих обмену;

Система принуждения как реакция на развитие контрактных

отношений, но не совершенная и не способная обеспечить принуждение в полной мере. Идеологические установки и представления индивидов.

Для оценки величины трансакционных издержек на макроэкономическом уровне Дж. Уоллис и Д. Норт использовали понятие трансакционного сектора (наиболее удачная попытка оценки величины трансакционных издержек). В этот сектор были включены:

Оптовая и розничная торговля;

Страхование;

Банковский сектор;

Операции с недвижимостью;

Затраты на аппарат управления в неназванных отраслях;

Затраты государства на судебную, правоохранительную деятельность.

На основе данного подхода к определению трансакционного сектора была определена величина трансакционных издержек в американской экономике. Согласно сделанным расчётам, доля трансакционного сектора в США выросла более чем в два раза – с 26% от ВНП в 1870 году до 55% в 1970 году.

Причины расширения трансакционного сектора:

1. Развитие средств транспорта и связи, углубление специализации и разделения труда привело к тому, что обмен стал носить безличный, деперсонифицированный характер. Это потребовало широкого использования специалистов в области права.

2. Прибыльное использование дорогостоящей техники требует массового производства продукции. Экономия на масштабе сопряжена с ростом средних трансакционных издержек. Крупное предприятие сопряжено с дополнительными расходами на обеспечение бесперебойного поступления ресурсов; координацию и контроль за действиями людей внутри фирмы; реализацию произведённой продукции

3. Усиление роли правительства в его отношениях с частным сектором.

К факторам, способствующим ростутрансакционных издержек в российской экономике, относятся:

Административные барьеры;

Низкий уровень доверия к обязательности партнеров;

Неустойчивое денежное обращение, оппортунистическое поведение;

Неразвитость инфраструктуры рынка (связь, транспорт, страхование);

Разрушение системы хозяйственного управления;

Разрыв традиционных хозяйственных связей;

Государственная политика (слабая защита прав собственности и

избыточное вмешательство в регулирование рыночной активности деформирующее действие рыночных сил, создание искусственных барьеров для входа и выхода на рынки).

Контрольные вопросы и задания

1. Что такое трансакция и кто впервые предпринял классификацию трансакций? Назовите различные классификации типов трансакций (по Д. Коммонсу, по О. Уильямсону, по К. Поланьи).

Среди издержек, которыми занимается экономическая наука, мы должны различать два типа издержек:

• трансформационные издержки (издержки технологии);
• трансакционные издержки.

Трансформационные издержки — это издержки, сопровождающие процесс физического изменения материала, в результате чего мы получаем продукт, который обладает определенной .

В трансформационные издержки входят также определенный элементы измерения и планирования. Обычно на них не обращают внимания или относят к трансакционным издержкам, тогда как они могут относиться к чистой технологии.

Трансакционные издержки — есть издержки, обеспечивающие переход прав собственности из одних рук в другие и охрану этих прав. В отличие от трансформационных издержек, трансакционные издержки не связаны с самим процессом создания стоимости.

Формы трансакционных издержек

Трансакционные издержки (операционные издержки — transaction costs ) — это издержки в сфере , связанные с передачей . Категория трансакционных издержек была введена в экономическую науку в 1930-е гг. Рональдом Коузом и ныне получила широкое распространение. В своей статье "Природа фирмы" он определил трансакционные издержки, как издержки функционирования .

Рассмотрим возможные альтернативы, предоставляемые нам повседневной жизнью. Типичный пример — ремонт квартиры. Вы можете делать его сами, если умеете и если у вас к этому есть интерес. Или вы можете организовать весь процесс, нанимая на рынке работников для каждой конкретной операции, закупая краску и рассчитывая, сколько ее надо, и т. д. В этом случае вы пытаетесь встать в такой ряд трансакций, который будет чисто рыночным и исключит ваше взаимодействие с одной фирмой. Ведь фирме вы заранее не доверяете, считая, что у нее есть собственный интерес, а вы сделаете ремонт дешевле . Однако если вы — человек занятый или достаточно богатый, вы для ремонта квартиры нанимаете фирму, потому что ваши альтернативные издержки времени выше, чем издержки, которые вы потратите на организацию этого процесса . Чаще всего это связано с «эффектом богатства » — «wealth effect». Впервые этот термин ввел тоже Коуз. В его теории понятие «трансакционные издержки» противополагается понятию «агентские издержки», и выбор между тем или иным типом издержек в значительной мере определяется «эффектом богатства».

В настоящее время трансакционные издержки понимаются подавляющим большинством ученых интегрально, как издержки функционирования системы. Трансакционные издержки — это издержки, возникающие, когда индивиды обменивают свои права собственности в условиях неполной информации либо подтверждают их в тех же условиях. Когда люди обмениваются правами собственности , они вступают в контрактные отношения. Когда они подтверждают свое право собственности , они не вступают ни в какие контрактные отношения (оно у них уже есть), но они защищают его от нападок третьих лиц. Они боятся, что их права собственности будут ущемлены третьей стороной, поэтому тратят ресурсы на защиту этих прав (например, строят забор, содержат полицию, и т.п.).

Обычно выделяют пять основных форм трансакционных издержек:

• издержки поиска информации;
• издержки ведения переговоров и заключения контрактов;
• издержки измерения;
• издержки спецификации и защиты прав собственности;
• издержки оппортунистического поведения.

Издержки поиска информации связаны с ее асимметричным распределением на рынке: на поиск потенциальных покупателей или продавцов приходится тратить время и деньги. Неполнота имеющейся информации оборачивается дополнительными расходами, связанными с покупкой товаров по ценам, выше равновесных (или продажей ниже равновесных), с потерями, возникающими вследствие покупки товаров-субститутов.

Издержки ведения переговоров и заключения контрактов также требуют затрат времени и ресурсов. Издержки, связанные с переговорами об условиях продажи, юридическим оформлением сделки, нередко значительно увеличивают цену продаваемой вещи.

Весомую часть трансакционных издержек составляют издержки измерения, что связано не только с прямыми затратами на измерительную технику и сам процесс измерения, но и с ошибками, которые неизбежно возникают в этом процессе. К тому же по ряду товаров и услуг допускается лишь косвенное измерение или неоднозначное. Как, например, оценить квалификацию нанимаемого работника или качество покупаемого автомобиля? Определенную экономию обусловливают стандартизация выпускаемой продукции, а также гарантии, предоставляемые фирмой (бесплатный гарантийный ремонт, право обмена бракованной продукции на хорошую и т. д.). Однако полностью ликвидировать издержки измерения эти меры не могут.

Особенно велики издержки спецификации и защиты прав собственности. В обществе, где отсутствует надежная правовая защита, нередки случаи постоянного нарушения прав. Затраты времени и средств, необходимых для их восстановления, могут быть чрезвычайно высоки. Сюда же следует отнести расходы на содержание судебных и государственных органов, находящихся на страже правопорядка.

Издержки оппортунистического поведения также связаны с асимметрией информации, хотя и не ограничиваются ею.. Дело в том, что поведение после заключения контракта очень трудно предсказать. Нечестные индивиды будут выполнять условия договора по минимуму или даже уклоняться от их выполнения (если санкции не предусмотрены). Такой моральный риск (moral hazard) всегда существует. Он особенно велик в условиях совместного труда — работы командой, когда вклад каждого не может быть четко отделен от усилий других членов команды, тем более если потенциальные возможности каждого полностью неизвестны. Итак, оппортунистическим называется поведение индивида, уклоняющегося от условий соблюдения контракта с целью получения прибыли за счет партнеров. Оно может принять форму вымогательства или шантажа, когда становится очевидной роль тех участников команды, которых нельзя заменить другими. Используя свои относительные преимущества, такие члены команды могут требовать для себя особых условий работы или оплаты, шантажируя других угрозой выхода из команды.

Таким образом, трансакционные издержки возникают до процесса обмена (ex ante), в процессе обмена и после него (ex post). Углубление разделения труда и развитие специализации способствуют росту трансакционных издержек. Их величина зависит также и от господствующей в обществе формы собственности. Существуют три основные формы собственности: частная, общая (коммунальная) и государственная. Рассмотрим их с точки зрения теории трансакционных издержек.

Поль Р. Милгром и Джон Робертс предложили следующую классификацию трансакционных издержек. Они делят их на две категории — на издержки, связанные с координацией, и на издержки, связанные с мотивацией.

Координационные издержки:

• Издержки определения деталей контракта — обследование рынка с целью определить, что вообще можно купить на рынке.
• Издержки определения контрактов — изучение условий партнеров, которые поставляют нужные услуги или товары.
• Издержки непосредственной координации — необходимость создания структуры, в рамках которой осуществляется сведение сторон вместе.

Мотивационные издержки:

• Издержки, связанные с неполнотой информации . Ограниченность информации о рынке может привести к отказу от совершения трансакции (приобретения блага). Связано это с тем, что уровень неопределенности может стать настолько высоким, что люди предпочитают скорее отказаться от трансакции, чем тратить силы на получение дополнительной информации.
• Издержки, связанные с оппортунизмом . Данные издержки связаны с преодолением возможного оппортунистического поведения, с преодолением нечестности партнера по отношению к вам, и приводят к тому, что вы нанимаете надсмоторщика, либо пытаетесь найти и вложить в контракт какие-то дополнительные измерения эффективности вашего партнера.

О. Уильямсон попытался оценить все трансакции по частоте трансакций и по спефицичности активов .

1. Разовый или элементарный обмен на анонимном рынке.

Примером разовой покупки может служить покупка на рынке чайника. Купив один чайник, вы купите следующий лишь тогда, когда этот у вас сломается. В данном случае нет никаких специфических активов, но дело в том, что продавцу безразлично, кому продать чайник. Единственным определяющим критерием здесь выступает цена.

2. Повторяющийся обмен массовыми товарами.

Специфичности активов по-прежнему нет. Например, постоянно у одного и того же продавца покупая хлеб, вы знаете, что он хорошего качества, и потому не тратитесь на дополнительную оценку, хороший ли хлеб вам продали, какой хлеб есть в других булочных, и т.д. Это очень важно, ибо тем самым вы значительно экономите на издержках поиска, на издержках измерения качества хлеба, а продавцу ваше поведение придает большую уверенность в обороте (в том, что он хлеб продаст).

3. Повторяющийся контракт, связанный с инвестициями в специфические активы.

Что такое "специфические активы". Специфический актив всегда создаётся под определенную трансакцию. Скажем, я построил здание для употребления в качестве цеха. Я могу его, конечно, использовать альтернативно, но тогда я понесу потери. Т.е. даже следующая после наилучшей возможность использования этого актива приносит гораздо меньший доход и связана с риском. Специфические активы есть такие затраты, следующее применение которых является куда менее выгодным.

4. Инвестиции в идосинкратические (уникальные, эксклюзивные) активы.

Идиосинкратический актив — это актив, который при альтернативном употреблении (при изъятии его из данной трансакции) теряет ценность вообще, или его ценность становится ничтожной. К таковым активам относится половина производственных инвестиций — инвестиций в конкретный технологический процесс. Скажем, построенную домну, кроме как по прямому назначению, использовать больше никак нельзя. Даже если на ней устраивать соревнования альпинистов, это не окупит и 1 % затрат на ее строительство. В данном случае актив идиосинкратичен, т.е. привязан к определенной технологии.